Сияющий мир

И сейчас, слушая болтовню Эйс об ангеле, он чувствовал, что его цинизм обретает новую силу. Отчего-то у него было гадкое чувство, что он знал, к чему все это приведет.

– Надеюсь, милая, – сказал он, потому что прекрасно понимал, что никто в мире больше, чем они с Эйс, не нуждался в Рождестве.

К сожалению, он также был уверен, что этот сон больше связан с дурацким объявлением миссис Уэлхэвен, чем с Синди. И Эйс подтвердила это, счастливо заявив:

– Во сне мама сказала, что я буду рождественским ангелом!

Нейт изо всех сил старался, чтобы его лицо не исказила циничная гримаса. Даже одетая и причесанная, Эйс ни капли не походила на традиционного ангела, как его представляли: золотистые локоны, голубые глаза, белоснежная кожа. Его дочь скорее напоминала рыжего проказливого лепрекона.

– Бедняжка Бренда, – продолжила Эйс. – Она-то думает, что выберут ее. Надеюсь, мы все равно останемся подругами.

Бренда Уэстон была вылитая мать, Эшли, – белокурая и голубоглазая, в общем, настоящий ангелочек. И еще она умела петь.

– Ты ведь понимаешь, Эйс, что это всего лишь сон?

– А миссис Мак-Гир говорит, что хорошие сны сбываются.

Ну, спасибо вам большое, мисс Мак-Гир. Снова вы.

– Мисс Мак-Гир, – осторожно произнес Нейт, – имеет в виду, что нужно просто верить во все хорошее. А сбывается только то, чего мы очень хотим. Например, стать доктором. Или учителем. Или пилотом.

– Или как глупый Фредди Кэмпбелл думает, что станет хоккеистом?

– Да, так.

– И что, станет?

– Не знаю. Думаю, если очень захочет этого…

Эйс фыркнула:

– Если Фредди может стать хоккеистом, то я уж точно могу стать рождественским ангелом. Потому что я очень этого хочу.

Да, кажется, обходной путь не сработал.

– Эйс, не слишком уж надейся на это, – угрюмо пробурчал он.

Девочка улыбнулась, легко прощая отцу то, что он изо всех сил старался разрушить ее мечту.

– Не беспокойся, пап. Все будет хорошо.

– Знаешь что? Ты – самый умный ребенок из всех, кого я встречал.

А их было всего шесть. Может, это было не очень удачно сказано, но Эйс так счастливо улыбнулась, словно получила в подарок долгожданного щенка.

– Так ведь рождественский ангел и должен быть умным!

Нейт вздохнул. Он все-таки попытается выбить у нее из головы эту нелепую идею. Ей никогда не стать рождественским ангелом. И ему стоит дать понять Морган, что он не хотел бы поощрять этот безнадежный оптимизм.

«Повод поговорить с Морган?» – отозвался внутренний голос.

В любом случае Нейт пообещал принести ей доску для крючков – так он убьет двух зайцев. И потом у него не останется ни одного повода для очередной встречи.

И тогда он постарается держать себя и дочь подальше от нее, чтобы уберечь от очередной потери близкого человека… А Морган Мак-Гир, кажется, уже стала близка для них обоих. Сле довало быть осторожным, очень осторожным…

– Пойдем, малыш, я тебя подвезу до школы. – Он засунул ланч в портфель Эйс, взъерошил ее волосы, и девочка обняла его.

– Папочка, я тебя люблю.

И на одну секунду казалось, что все в порядке, и Эйс, ради которой он жил на этом свете, была самым прекрасным ангелом.

* * *

В дверь позвонили как раз в тот момент, когда елка грохнулась на пол. К счастью, она была такой громадной, что, падая, зашумела, и Морган успела отскочить в сторону, спасая свою жизнь.

– Что за черт! – воскликнула Морган, глядя на елку, лежавшую на полу в окружении сломанных ветвей и иголок.

Снова раздался звонок. Морган перелезла через дерево, загородившее выход, и распахнула дверь.

На пороге стоял Нейт Хетоуэй, и выглядел он как самый что ни на есть настоящий дьявол; черная кожаная куртка и черные джинсы, черные бакенбарды, черные глаза, в которых танцевали огни, которые заставили позавидовать бы самого хозяина преисподней.

– А мне казалось, вы не ругаетесь, – мягко заметил он, и с его словами изо рта вылетали облачка пара, образующиеся от горячего дыхания.

Мысленно Морган прокляла акустику дома, которая позволила ему услышать ее даже за дверью. А еще она прокляла старые серые штаны и футболку, в которые она была одета. И за компанию молодая учительница прокляла тот факт, что ей отчего-то ужасно захотелось ощутить это горячее дыхание на своей шее.

– Я не ругаюсь при детях! – запротестовала она. – Это возможно только при взрослых.

Глаза Нейта лукаво сузились. Морган показалось, что она как-то неудачно подобрала слова для оправдания. Это все из-за того, что его приход так взволновал ее!

Он явно думал кое о чем другом, касающемся только взрослых – гораздо более интересном.

– Что там упало? – спросил Нейт, заглядывая через ее плечо.

– Ничего! – вскинулась Морган. Она впервые встречала Рождество в одиночестве, и никогда прежде сама не устанавливала елку. Честно говоря, это пока было самым разочаровывающим опытом ее самостоятельной жизни. И она даже не пыталась обманывать себя в этом только потому, что Амелия Эйнсвози, которую она и в глаза не видела, утверждает, что одиночество помогает воспитывать характер!

Нейт увидел поверженное дерево.

– Пытались поставить елку?

Его голос совсем не звучал мягко. Или звучал? Даже если так, это ничего не меняло!