Сияющий дракон

— Вовсе нет, — любезно ответил К'тайд. — Если все пойдет хорошо, я смогу передать сообщение бионоидам на борту «Эльфсбейна» до того, как мы освободим первичного Мародера Ведьминого Света на «Армистайке». Они могут быть в безопасности до того, как Гримнош узнает о своем окончательном провале. Глаза инсекта многозначительно уставились на Гектата. — Если все пойдет хорошо, — повторил он со спокойным акцентом.

Долгое мгновение Гектат взвешивал свои варианты: с одной стороны — уничтожение планеты гоблинов и верховного командования надменных эльфов; с другой — жизни его приемной семьи и его первой любви.

— Гектат... — прошептала Текура, ее голос был едва слышной мольбой.

Наконец он склонил голову. — Похоже, у меня есть только один выбор, — пробормотал он.

— Великолепно, — отреагировал инсект с тихим триумфом. — А теперь мы спланируем, как вернуть вам благосклонность Валлуса Лифбовера и Телдина Мура.

*****

На борту эльфийского корабля-солдата «Виндвокер» боевой волшебник сидела в глубоком трансе, несмотря на жуткий, низкий гул, который пульсировал от магической тревоги. С потолка мостика на толстой цепи свисал древний диск, и каждый звук, исходивший от него, поднимал страхи собравшейся команды на новую высоту.

Боевой волшебник не обращала внимания на других эльфов, находившихся в комнате. Волны золотистых волос падали вокруг нее, скрывая ее рассеянное лицо и узкие руки, обхватившие магический шар. На стене перед зачарованной эльфийкой была большая зеркальная панель, тонкий мерцающий овал, вырезанный из сердца гигантского кристалла. Капитан и офицеры патрульного корабля «Виндвокер» стояли позади волшебницы, и их глаза были прикованы к хрустальной панели в напряженном ожидании.

На протяжении веков эльфийские корабли, патрулировавшие «Армистайк», были готовы к магической тревоге, но это был первый раз, когда она была активирована. Ее древний голос предупредил их, что какой-то корабль нарушил зону  «Армистайка».  Магия боевой волшебницы медленно потянулась через магический шар, ища незваного гостя. Когда в ее сознании сформировалась картинка, панель перед ней начала светиться; затем магическая энергия перенесла ее мысленный образ на заколдованную кристаллическую панель, чтобы все могли видеть то, что видела она. Это был впечатляющий магический подвиг, которому она обучалась с детства, но это не было уникальным навыком; на каждом патрульном корабле было, по крайней мере, два волшебника с такой способностью. По мере того как изображение на панели становилось четче, гудящий сигнал тревоги затихал.

— Одно из наших, — изумился эльфийский капитан, уставившись на изображение перед ними. Приземлившийся корабль обрамляли две далекие горы, характерные пики в форме клыков, которые отмечали владения ракхарских гоблинов. По штандарту корабля было ясно, что это судно Имперского Флота. При более внимательном рассмотрении он был идентифицирован как корабль-лебедь, хотя из-за того, что башня с лебединой головой исчезла, а хвостовая часть была разрушена, его было трудно классифицировать. Потрепанный корабль-лебедь, севший в беспокойных морях «Армистайка», был пригоден для плавания. Он явно не разбился, так что, по-видимому, у него был рабочий привод движения, и поэтому он также был пригоден для полета. Единственным возможным выводом было то, что он приземлился намеренно.

Ярость захлестнула капитана, как холодный прилив. Какой эльф приземлится на «Армистайке», так близко к земле гоблинов «Ракхар», и рискнет отдать там заклинательный корабль в руки могущественного племени орков? Предпочесть это смерти было больше, чем актом трусости; это был акт измены!

Челюсти капитана сжалась. Кем бы ни был капитан корабля-лебедя, он или она будут отвечать гранд-адмиралу. И он, как капитан «Виндвокера», получит огромное удовольствие, сопровождая негодяя в «Лайонхат» в цепях.

— Держите его под постоянным наблюдением, — пробормотал он боевому волшебнику, говоря тихо, чтобы не нарушить ее концентрацию. — Когда вы устанете, Цирцея займет ваше место, но мы должны держать этот корабль под надзором. Он может летать, не сомневайтесь в этом, и рано или поздно он вырвется в дикое пространство. И независимо от того, будет ли его команда в то время эльфийской или оркской, мы будем там, чтобы встретить его.

*****

Первая ночь на «Армистайке» была потрясающе красивой. Сквозь похожие на ленты клочья облаков, которые кружились и двигались на сильном ветре, было видно несколько звезд, но ночь не была темной. Три огромные луны освещали небо: бледно-лавандовая луна, еще одна насыщенного янтарного цвета, напоминающая зимний эль, и третья — самая близкая и большая луна — белая, слегка окрашенная в зеленый цвет. Разноцветный лунный свет отражался яркими, постоянно меняющимися узорами на беспокойном море, окружавшем разбитый «Трумпетер», а также на заснеженных горах на далеком берегу.