Сияющие руины

– Причинять вред? Крован мучает людей. Он подвергает людей физическим и душевным мукам, заставляет их забыть об этом, а потом все повторяется снова и снова. Ты знал об этом? Ты, конечно же, знаешь, что́ он сделал с Собакой. И все же ты навестил его и, словно с лучшим другом, выпил чашку чая.

– Это был кофе.

Сжатая в кулак рука Люка метнулась в сторону Сильюна прежде, чем его мозг предупредил, что это совершенно бессмысленно, он не может нанести удар Равному. И конечно же, Люк отлетел, тяжело упав на стену.

Несколько секунд он оставался неподвижным, восстанавливая дыхание. Затем повернулся лицом к Сильюну, прижимаясь спиной к кирпичам стены. Он чувствовал себя совершенно беззащитным, хотя знал, что нужно сохранять твердость. Равный должен понять мысль, которую он хочет до него донести: то, что Сильюн считает любопытным экспериментом и тайной игрой, для других – боль и страдания. В буквальном смысле ставит на грань между жизнью и смертью. Потому что если Сильюн не сможет этого понять, то, значит, он безнадежен, и нет смысла Люку пытаться ему что-то объяснять.

Вид у Сильюна был… – как ни странно это видеть – растерянный.

– Люк, если бы я не встретил тебя на площади Горреган – мне интересно, как ты там оказался? – я бы в любом случае забрал тебя из замка Крована. Признаю, мне следовало сделать это раньше.

– Зачем я тебе? – спросил Люк, глядя Сильюну прямо в глаза.

– Утром перед судом и потом, когда ты покидал Кайнестон, я сказал, что ты отправляешься туда, где ты будешь полезен для меня, потому что есть вопросы, на которые мне нужно получить ответы. Теперь ты знаешь, меня интересовало, как действует акт Молчания.

– Полезен? Получить ответы на вопросы? И потому ты послал меня к жестокому безумцу?

– Поиск ответов на вопросы – единственная причина, чтобы предпринимать какие-либо действия.

– Неужели? А справедливость – это разве не причина? Или сделать мир лучше?

На мгновение на лице Сильюна снова тенью мелькнула растерянность. Люк представил, как интенсивно работает мозг Равного в поисках заковыристых возражений: что значит справедливость? сделать лучше для кого?

Но Сильюн ничего подобного не сказал. Он вообще ничего не сказал.

Ну, возможно, это – начало.

– Вечеринка назревает, – прорычал Собака, направляясь мимо них к двери.

Люк опустил руки, желая избавиться от сковавшего его напряжения. Он настороженно посмотрел на Сильюна и последовал за Собакой. И Равный не остался стоять на месте.

Сильюн продолжал молчать. Затем выдал краткие инструкции:

– Здесь сделаем. Руки на стену, пожалуйста.

Пожалуйста.

Люк прижал ладони к стене, словно ожидая обыска. Кирпичная стена была меловой, на ощупь мягкой и теплой. Солнце ее нагрело? Или пропущенная по ней сила Дара? Люк ощущал биение пульса в кончиках пальцев.

– Такая старая…

– Одна из старейших в Британии, – пояснил Сильюн, – если не брать во внимание усадьбу Зелстона, построенную на римских руинах. Стены вокруг поместий начали возводить после восстания Черного Билли, но Фар-Карр обзавелся ею еще во времена королей. Само поместье было когда-то королевским охотничьим домиком, там оставляли убитых на охоте оленей, кабанов и всякую прочую дичь, – чтобы местные жители не растащили.

Люку показалось, или в свои слова Сильюн вложил конкретный намек: «до того, как Равные начали угнетать вас, вас угнетали короли».

Как так получилось, что Англией вначале правили Бездарные короли и королевы и только потом к власти пришли Равные? В школе Люка учили: владеющие Даром держались в стороне, полагая, что Бездарные монархи будут лучше править бездарными людьми. Они вмешивались только тогда, когда правители были либо безрассудны, либо некомпетентны, как король Иоанн Безземельный, которого Равные заставили подписать Великую хартию вольностей и следовать их указаниям. Причиной революции Ликуса Парвы, согласно учебникам, которые Люк усердно штудировал перед экзаменами, так и не состоявшимися в его жизни, была политическая слабость короля Карла I, а не амбиции Равных.

Так Равные понимают историю? Могут ли они честно посмотреть на то, что они сделали? Как они украли страну у ее народа.

У Люка вдруг вырвался крик:

– А-а-а!

Что-то вспыхнуло и побежало у него по венам. Но это был не электрический ток. Хотя отчасти это было похоже на школьный эксперимент, в котором ток пропускался через чашу с водой и учитель предлагал опустить в чашу руку. Кожу на голове покалывало, и кровь пульсировала в ногах.

Люк был проводником. Что бы это ни было, оно проходило через его тело.

Конечно же, это был Дар. Тот самый, что Сильюн хранил в себе, как какая-то волшебная аккумуляторная батарея. Неудивительно, что он все время подрагивал, постоянно постукивал ногами и барабанил пальцами.