Сигналы Вселенной

«НОРВЕГИЯ ПОТЕРЯЛА СВОЕГО ВЕЛИКОГО ГЕНИЯ», — сообщал заголовок «Норгее Фолк» за 1 сентября 1928 года. — «Рыболовное судно “Брод” подобрало вчера вблизи Фунгло поплавок самолета, который, бесспорно, принадлежал “Латаму”. К сожалению, теперь уже нет сомнения, что наш великий и бессмертный Амундсен погиб вместе со своими верными друзьями. На всех государственных зданиях вывешены траурные флаги».

— Итак, Амундсен погиб… — прошептал Северсон и опустил голову. — Только я и был спасен… А нашли хоть его тело?

Наташа крепко стиснула его руку:

— Нет. Наверное, он спит во льду, который еще остался в Арктике. Однако мы, безусловно, найдем его. И его, и Валетта, и остальных ваших друзей. Возможно, вы еще встретитесь с ними…

У Северсона помутилось в голове.

«Так вот почему так медлили со всеми объяснениями!.. Получается, я остался один-одинешенек, без родных и друзей, среди чужих людей… Это — ужасно!»

Взволнованный голос Наташи отвлек его от лихорадочных мыслей:

— Забудьте о прошлом, Северсон! Прошлого уже не вернуть, и вы, конечно, не пожалеете о нем, когда узнаете, с какой радостью мы приняли вас к себе, какая прекрасная и богатая жизнь открывается сейчас перед вами…

Митька, который до сих пор тихо сидел в уголке, подбежал к Северсону и обнял его:

— Не сердитесь на меня… Хотите, мы будем добрыми друзьями? Пойдете завтра со мной посмотреть атомную электростанцию, где работает мой отец?

Невидящим взглядом Северсон смотрел куда-то в пол и, казалось, ничего не слышал.

— Лучше бы вы нашли Амундсена… — прошептал он грустно. — Наташа, я хочу домой… Домой, в Норвегию…

Девушка взяла его за руку:

— Потерпите немного, друг… Еще шесть недель лечения — и вы будете полностью здоровы. Это время утечет, как вода, а потом я сама отвезу вас домой, — если, конечно, вам будет приятно мое общество. Выбросьте из головы мрачные мысли. Поверьте, без вас нам будет очень грустно. Мы уже привыкли к вам, вы просто один из нас. Все мы вас любим, а я… я себя чувствую вашей матерью… хоть и родилась на несколько десятков лет позже вас.

Северсон пожал Наташину руку и грустно улыбнулся:

— Такого неблагодарного пациента у вас, боюсь, никогда не было… — он повернул голову к окну и засмотрелся на вершины деревьев. Медленно, через силу продолжал: — У меня голова едва не раскалывается… Если бы я хоть знал, что, собственно, со мной произошло и как я к вам попал… Наташа, вы можете мне об этом рассказать?

Митька будто только этого и ждал:

— Василий Владимирович, а может, продемонстрируем товарищу Северсону несколько стерео о нем?

Библиотекарь замахал руками:

— Да помолчи же, шалопай! Мало того, что ты натворил?.. Какие еще «стерео»?! — повернулся он к Северсону, а потом с немым вопросом посмотрел на Наташу.

— Давайте, Василий Владимирович… — вздохнула девушка. — Возможно, так будет лучше.

С удивительным даже для самого себя спокойствием, Северсон следил за действиями пожилого библиотекаря. Тот сел к большому овальному столу; как на телефоне, набрал какой-то номер. На экранчике вспыхнула буква «С». Под ней трижды мигнула зеленая лампочка и на левой половине стола открылась защелка. Библиотекарь протянул к ней руку и вынул несколько металлических коробок.

— Начнем с первой части?

— Конечно… — тихо ответила Наташа.

Библиотекарь вставил коробочку в нишу проектора и нажал на одну из кнопок. На противоположной стенке появился портрет Северсона.

— «Сын Севера», стереофильм Алексея Черепанова и Наталии Орловой… — раздался незнакомый басовитый голос.

— Это было в тысяча девятьсот двадцать восьмом году… — продолжал диктор в то время, как сквозь портрет начали проступать очертания портового города.

— Тромсё!.. — прошептал Северсон.

— Не волнуйтесь, друг. Это только документальные кадры вашего вылета, — тихо сказала Наташа, которая не сводила глаз со своего спутника.

Потом шли фотографии Амундсена и «Латама», а за ними — маленькая карта с подвижным самолетиком, который продвигался по направлению к Шпицбергену. За архипелагом он неожиданно исчез, а вместо него появился красный кружочек.