Сигнал из космоса

Этот тип — настоящий бродяга. Не известно еще, какое у него прошлое. Выслать бы его отсюда! — так высказывался господин Нидермейер. А по сведениям провизора Кинделя, Янек был человеком без подданства и притом якобы уроженцем земель бывшей австро-венгерской империи — не то из Хорватии, не то из Триеста.

Средства к существованию Янек добывал случайными работами и слыл превосходным мастером. На нашем доме, например, он за очень умеренное вознаграждение починил крышу и водосточные трубы. Молча, с угрюмым выражением на лице съел он у нас на кухне тарелку супа, предложенную ему моей женой.

"Он смотрит на тебя так, словно собирается убить. Жуткий человек! Я очень обрадовалась, когда он ушел!"-говорила потом моя жена.

Так как никакого другого мастера я не знал, то и обратился теперь к этому самому Янеку. Я застал его во дворе перед кузницей. Он сидел на камне, погруженный в глубокую задумчивость.

— Здравствуйте, господин Янек! — воскликнул я подчеркнуто весело. — Я хотел бы предложить вам одну работу. Только дело трудное, не знаю, справитесь ли.

— Какой такой работа? — спросил он, явно недовольный, что его потревожили, и сплюнул прямо к моим ногам.

— Видите ли, мне вот понадобилась такая замысловатая штука…- начал я объяснять и развернул перед ним мой чертеж.

Янек нахмурил брови. Выражение, появившееся в его темных глазах, истолковать было нелегко. А я между тем пустился в подробности, водил пальцем по линиям чертежа и старался объяснить сущность дела возможно точнее и проще, на уровне понимания такого примитивного человека, каким я считал Янека.

— Хорошо, довольно. Я — все понимать, — внезапно прервал он меня нетерпеливо, даже почти грубо.

— Что ж, прекрасно. Как хотите. — Я обиженно пожал плечами.

Янек задержал на мне взгляд, и на его худом лице мелькнуло нечто вроде насмешки. Жилистая, оливкового цвета рука прошлась по деталям чертежа. "Это быть как парабола. Из какого материала вы хотите?"

— Разумеется, это параболическая кривая, — пробормотал я, пораженный. — В качестве материала годится алюминий. Но… откуда вы…

Янек без всяких церемоний взял у меня из руки чертеж. "Дайте сюда. Я вам сделать. Я знать, где есть дешево алюминий. Когда быть готово?"

— Как можно скорее.

Я вручил Янеку деньги на материал, и он, не пересчитывая, небрежно сунул их в карман.

"Малый ведет себя, как миллионер", — подумал я. Своей манерой держаться он поверг меня в такое смущение, что я даже позабыл спросить, сколько он возьмет за работу, и в последующие дни вопрос этот меня немного беспокоил.

Вечером четвертого дня Янек привез на старой тачке — наверное, оставалась в кузнице от прежнего хозяина — готовую антенну. Чтобы сделать ее в такой короткий срок, он, безусловно, должен был работать день и ночь. Работа была выполнена поразительно чисто, строго по чертежу. Поистине произведение искусства.

— Но ведь это же превосходно, Янек! — воскликнул я в восхищении. А он лишь отмахнулся и тут же вытащил из кармана две смятые кредитки: "Я не все деньги тратить на материал".

Я не осмелился спросить, откуда ему удалось достать алюминий так дешево. В конце концов это меня и не касалось.

Янек помог мне поднять на канате части антенны через люк на чердак; я невольно подивился силе и ловкости, которые было трудно и предположить в этом обычно медлительном и вялом человеке.

Наверху мы собрали антенну из отдельных частей, и каждая часть пришлась к другой безупречно. Чтобы антенна легче вращалась, Янек поставил ее на подшипниках. Вероятно, он добыл их с какого-нибудь списанного грузовика. И вот она совсем готова! Ее тускло поблескивающий металлический экран напоминал гигантский глаз фантастического насекомого, и вся в целом она производила почти пугающее впечатление. Это сферическое зеркало, подобно уху, должно было вслушиваться в космос. Разумеется, в крупных обсерваториях есть куда более мощные "уши" такого рода; по сравнению с ними моя антенна была смехотворно крошечной. Но я надеялся хотя бы частично компенсировать этот недостаток высокой чувствительностью моей приемной аппаратуры.

Я спросил у Янека, сколько должен ему за работу.

— Сколько дадите, — ответил он равнодушно и, принимая деньги, опять не пересчитал их.

С делом было покончено, но Янек не торопился уходить; он косился на аппараты, находившиеся на чердаке, и вдруг показал в улыбке свои еще очень красивые зубы. Впервые я увидел Янека улыбающимся; немного жутковатая, какая-то волчья улыбка.

— Это интересно,- проговорил он. Но лицо его тут же снова стало угрюмым. — Если вам еще что-либо понадобится, мне сказать. Добрая вечер. — И он ушел.