Сиэль. Следы на снегу (СИ)

Ее пальцы на моем горле сжались, а лицо, обычно надменно-спокойное, было перекошено от гнева. Я могла бы одним движением, вынув меч, заставить ее разжать руки или даже порезать — но… она гостья лорда Эттрейо. А я, по сути, никто. Точнее, фактически я была его собственностью, рабыней, хотя ко мне относились со всем уважением.

— Понятно, — ровно отозвалась я. Госпожа Илмон тут же, резко успокоившись, отпустила меня и даже потрепала по щеке. Вторая ее рука легла мне на талию и медленно двинулась вверх. Нащупав под плотным бельем вполне женские округлости, она удовлетворенно улыбнулась.

— Не думай, что твой маскарад обманул меня, — прошипела она мне в ухо. — Встанешь на моем пути — и я уничтожу тебя. А если Каэл и решит затащить тебя в постель, то я настою на своем присутствии, и тебе вряд ли понравится.

Тут мне уже стало страшно по-настоящему. Передернувшись, я дождалась, пока женщина, рассмеявшись, не оттолкнула меня и не удалилась с улыбкой победительницы, и только тогда бросилась в свою комнату.

Значит, то, что я носила мужские вещи и коротко, до плеч, стриглась, не обмануло… эту змею. Вспомнив, как она лапала меня в коридоре, я скривилась. Какая гадость! Пусть лучше угрожает. По крайней мере, мне нечего опасаться, что она действительно мне навредит — потому что господин Эттрейо совсем, ни сколечко не обращал на меня внимания в этом плане. От этого мне почему-то стало грустно. Упав на постель, я невидящим взглядом уставилась в потолок.

Если я и нужна ему, то не для постельных утех. Госпожа Илмон опасается зря. Но тогда для чего я тут?

И, только когда руки перестали трястись, и я смогла отрешиться от зрелища злобного женского лица, глядящего на меня с явной жаждой крови, я поняла, что сегодня впервые узнала имя лорда Эттрейо. Каэл.

О небеса… даже его имя было красивым. Ну почему его не звали каким-нибудь… Цицикуном? Будь у него смешное имя, мне было бы проще не влюбиться в него. Помнить о своем месте.

Еще бы кто-нибудь сказал мне, где оно, это место, было.

4

На следующее утро госпожа Илмон, видимо, решила утвердить свое превосходство. Иначе как объяснить то, что на завтрак она явилась в полупрозрачном пеньюаре, который скрывал меньше, чем показывал?

Мои глаза на миг округлились, но, разгадав ее план, я тут же вернулась к намазыванию масла на булочку. А вот дракон, вздернувший бровь при появлении женщины, видимо, ожидал объяснений, потому что продолжал смотреть на нее вопрошающим взглядом. В доме господина Эттрейо, как и всякого аристократа, строго соблюдали внешний декорум. Госпожа Илмон могла являться кем угодно, но она должна была вести себя, как воспитанная гостья.

— Ах, Каэл, Сиэль уже и так обо всем догадалась, к чему такие условности, — проворковала она, изящно опускаясь на стул и поворачиваясь так, чтобы декольте было видно в наиболее выгодном ракурсе, — зачем нам скрываться?

Многообещающе улыбнувшись, она положила тонкие пальчики на руку мужчины и провела по ней. Я, внутренне холодея, поспешно перевела глаза на блестящий кофейник. Неужели мне придется стать свидетелем их флирта? В душе при виде того, как уверенно рука госпожи Илмон лежала на запястье лорда Эттрейо, взвыло и заскреблось когтями какое-то темное чувство, отчего стало почти физически больно. О Боги…

Так, нужно быстрее доесть. И уйти. Достаточно быстро, чтобы не стать свидетелем чего-то слишком уж личного, но недостаточно, чтобы меня заподозрили в бегстве.

— Госпожа Илмон, вы, кажется, утром прошли мимо шкафа, — обманчиво мягко произнес вдруг дракон, и я, вопреки своему намерению не отрывать глаза от кофейника до конца трапезы, вскинула взгляд на его лицо. Он уже вернул бровь в нормальное положение, и сейчас смотрел на женщину достаточно холодно. — Иначе как объяснить вашу крайнюю степень неодетости? Мне купить вам платьев или поменять служанку? Ступайте и оденьтесь.

Госпожа Илмон тут же одернула руку, словно обжёгшись, а я облегченно выдохнула и даже позволила себе еле заметную улыбку. Слава небесам, мне не придется наблюдать за соблазнением и слушать двусмысленности вместо нормального завтрака!

И это было моей ошибкой. Заметив мою улыбку, женщина побелела от злости, приняв ее на свой счет. Впрочем, она была слишком умна для того, чтобы устроить скандал — и поэтому, поднявшись, степенно поклонилась.

— Прошу извинить меня, — проворковала она, сделав жалобный вид, и тут же удалилась. Успев, однако, у самого выхода обернуться и окинуть меня испепеляющим взглядом. Я неуютно повела плечами — ох, чувствую, что она не успокоится, пока не устроит какую-нибудь гадость.

— А теперь к тебе, Сиэль, — вырвал из раздумий голос господина Эттрейо, и я с готовностью повернулась к нему. Дверь за фавориткой уже успела закрыться, и мы остались одни в столовой. — Как она узнала, что ты — девушка?

Я виновато вздохнула. Точно, госпожа Илмон сказала, что «Сиэль обо всем догадалась». Догадалась, а не догадался. Получается, она не только узнала правду, но и решила поставить об этом в известность.