Сидящие у рва

Гости поднялись на корабль и едва уместились за столами. Мало того, на причал прибыли целые делегации от торговых кораблей, стоявших в гавани. Свое почтение Гаррану и Аххагу Великому пытались выразить темнокожие, в тюрбанах, жители далекого неведомого Дина, суровые светловолосые купцы из Тсура, торговые люди со Стеклянных островов, гости из Эль-Мена, и из многих и многих городов и стран, названий которых Гарран и не слышал.

Гарран послал на причал Храма и капитана Хаббаха, которые, при помощи одного из айдийских лоцманов, объяснялись с гостями и принимали подарки.

Впрочем, далеко не все чужестранцы, чьи корабли в этот вечер оказались в Чене, были настроены доброжелательно. Когда спустилась ночь и город и гавань украсились разноцветными, радовавшими глаз огнями, Гаррану донесли, что на один из аххумских кораблей пытались напасть: некие люди подплыли в лодке к борту и принялись осыпать бывших на палубе воинов бранью, плюясь и кривляясь. Тем временем другая лодка незаметно подплыла к другому борту, и с нее корабль попытались поджечь смоляным факелом. Поджигатели были обращены в бегство, пожар предотвращен.

Гарран приказал усилить охрану кораблей и вывести на причалы часть воинов для несения караула.

К полуночи гости были благополучно выпровожены и Гарран, оставшись с тысячниками, велел сняться с якоря до наступления рассвета.

— Мы не будем оставлять в Чене гарнизон. Пусть этот порт будет сохранять видимость вольного города. Мы не должны мешать торговле, и впереди у нас еще много миль пути. Врагов же у нас и без того достаточно, — сказал Гарран, и тысячники признали эти слова мудрыми.

* * *

Остров Барр лежал на юг на расстоянии пятидесяти-шестидесяти миль от Айда. Приблизительно на равном расстоянии от островов лежали скалистые рифы, крайне опасные для мореходов. Флотилия достигла рифов к вечеру и до наступления темноты благодаря искусству Ом Эро и других лоцманов, благополучно их миновали.

Спустилась ночь. Гребни волн заискрились под сиянием ярких южных звезд, усыпавших черное небо. Ом Эро легко ориентировался по звездам и с охотой делился с Гарраном своими познаниями.

Ветер благоприятствовал, почти всю ночь корабли шли под парусами, и гребцы получили передышку.

Уже светало, когда из тьмы вынырнуло десятка два небольших судна, с низкими бортами и парусами из темного шелка, почти незаметного в темноте.

— Пираты! — с тревогой шепнул Ом Эро и дремавший на палубе Гарран мгновенно проснулся.

— Зажечь стрелы! Подать сигнал! — приказал он.

В воздух взлетели десятки горящих стрел, предупреждая остальные корабли флотилии об опасности.

Воины на кораблях дружно взялись за весла и флотилия развернулась к нападавшим. Лучники выстроились вдоль бортов, за барьером из больших аххумских щитов, которые держали щитоносцы.

Но пираты не торопились нападать, и на одном из пиратских кораблей внезапно вспыхнул яркий огонь.

Раздались крики, усиленные раструбом, и Гарран прислушался.

— А знаешь, мореход, — сказал вдруг Ом Эро, — ведь это не пираты. Это, кажется, его величество Ата-Бата-Пули, Жемчужный король островов Патуабу.

* * *

Едва край горячего солнца показался над горизонтом, флотилии пошли на сближение, и вскоре уже Гарран разглядел на палубе странного низкосидящего судна живописную группу людей. На огромной кровати с балдахином, установленной в центре палубы, окруженный многочисленными полуголыми мужчинами и женщинами восседал бочкообразный мужчина. Лицо его, широкое и темное, сверкало на солнце, будто специально смазанное. Длинные черные волосы были уложены в замысловатый пук, украшенный павлиньим пером, а сверху на этот пук была водружена самая настоящая золотая корона с неправдоподобно огромными изумрудами. Корона сидела набекрень, что нимало не смущало ее обладателя. Он приветливо улыбался, махал руками и выкрикивал что-то, выражая, по всей вероятности, крайнюю степень удовольствия.

Вокруг него увивались несколько женщин с декоративными повязочками на бедрах — слегка полноватых, на вкус северян.

Позади короля торчали два совершенно черных и абсолютно голых человека, вооруженных трезубцами.

Корабли еще не успели сблизиться как следует, а король от нетерпения уже привскакивал со своей пышной кровати, покрытой атласными подушками, и кричал в длинный раструб из бамбука:

— Э-а! Э-а!

Что это означало, Гарран не имел понятия. Язык патуабцев не слишком-то развит, сказал Ом Эро. Впрочем, заметил он, король настроен явно дружелюбно.

— Только ничему не удивляйся, — шепнул он Гаррану. — Отнесись к его чудачествам серьезно.

Тем временем корабли приблизились друг к другу, и оба предводителя получили возможность полюбоваться друг другом с расстояния в несколько локтей.

Король кивал и улыбался, взмахивал руками, притопывал ногами, и всем своим видом показывал, что желает познакомиться с Гарраном поближе. Гарран отвесил ему поклон, после чего приказал подвести «Альбатрос» вплотную к плавучей резиденции короля и спустить трап.

Гребцы взялись за весла, и вскоре аххумский флагман сблизился с туземным судном. Гарран в сопровождении свиты прошел по перекинутым сходням.