Сиделка

Его не было всего-навсего десять минут, но когда вновь появился, я ошарашено смотрела на лоток с двумя стаканчиками кофе, а во второй руке мужчина кое-как нес бумажный пакет. Что в нем, поняла только после того, как он сел в машину и положил мне на колени горячие и румяные булочки, возможно, даже с какой-нибудь сладкой начинкой. Уже от невероятного аромата рот наполнился слюной, заставляя поджать губы и в недоумении уставиться на спокойного и собранно человека рядом со мной.

– Ешь, – отдал команду, беря свой стаканчик с кофе, – у нас есть десять минут.

И я совершенно себя не узнавала, поскольку поддалась приказу и аккуратно раскрыла пакет, чтобы достать слойку с вишней. Даже сама не заметила, как быстро откусила, блаженно закатывая глаза, и только после того, как от вкусной булочки не осталось ни крошки, подняла глаза и встретилась взглядом с мужчиной.

Он смотрел жадно и пристально, словно эту самую булку хотел съесть сам. Сжалась, почему боясь того, что меня будут ругать. Да только папа Миланы молчал, лишь через несколько секунд протянул ко мне свою руку, чтобы смахнуть с губы крошку.

– Пей, потом поедем, – он отвернулся так же быстро и резко, но я, наконец, смогла выдохнуть и, обжигаясь, сделала первый глоток кофе. Напиток оказался очень вкусным, но слишком горячим, наверное, это понимал и Дамир. Завел мотор машины, дождался, пока закрою стаканчик и поставлю его на сумку, – не мучайся, потом выпьешь.

Мы в полном молчании пролетели несколько перекрестков, прежде чем мужчина затормозил вдоль дороги у местной поликлиники. Народу здесь, как обычно, было очень и очень много. Машины, для которых так и не додумались сделать парковочные места, стояли где попало, но моему спутнику явно везет, раз он умудрился вместиться в, казалось бы, незамеченное никем место.

– Пошли, – нетерпеливо отстегнул ремень безопасности и выбрался на улицу, а мне потребовалось немного времени, чтобы выползти из высокой машины и максимально аккуратно соскользнуть на землю.

Его команды мне сильно не нравились, словно рядом со мной находился робот, которого научили отдавать только короткие приказы. Но не могла же заявить такому человеку о своем недовольстве! Пусть уж лучше командует и руководит, а я подстроюсь.

Дамир Игнатович шел впереди, не заботясь о том, спешу ли за ним или где-то потерялась по дороге. Он явно был уверен, что я буду следовать, что не отстану. И, да, мы шли почти в ногу, я, как Пяточек, можно сказать, уткнулась в его широкую спину, совсем не замечая ничего вокруг.

А надо бы смотреть по сторонам, ведь только преодолели первый этаж, как на меня выскочила заведующая детским отделением, размахивая руками и ругаясь.

– Где тебя носит? – если бы не большое количество людей, она бы не стеснялась в выражениях, а так свой пыл хоть и пыталась убавить, да ничего не получалось, – Алина заболела! Всех утренних клиентов на тебя перезаписали! Они ждут!

– А почему меня никто не проинформировал? – все же отмерла, выходя из оцепенения, – ни звонка, ни сообщения. Сама догадаться я никак не могла, Жанна Сергеевна.

– Ты мне тут не умничай! – продолжила возмущаться женщина, – сама сейчас со всеми пойдешь разбираться!

Вот только когда за моей спиной нетерпеливо кашлянул Дамир Игнатович, женщина все же остановилась, подняла голову и нахмурила брови. Я чувствовала, как рука мужчины зависла над моим плечом, но не касаясь, лишь даря тепло, которое мне было так необходимо.

– Альбина Ильинична больше не работает у вас, – спокойно и четко произнес мужчина, – вчера вам уже звонили по этому поводу.

– Но, – ошарашено отошла женщина, – я думала, это шутка такая…

– Увы, – сказал мужчина настолько ледяным тоном, что даже мне стало не по себе, – я так понимаю, документы не подготовлены?

Жанна Сергеевна покачала головой и посмотрела на меня как на предателя. Только я, опять же, ни о каких звонках и знать не знала. Пришла к своему рабочему времени, уверенная, что пациентов не будет, и, как говорила заведующая, даже если они и появятся, все врачи будут направлять другому специалисту, но не ко мне.

– Что ж, – все же коснулся меня отец Миланы, чтобы развернуть на сто восемьдесят градусов, – тогда за бумагами приедет мой человек. Альбина Ильинична, вам что-то нужно забрать из кабинета?

Утвердительно кивнула, потому что хоть вещей хоть и было немного, но забрать их все же стоило, ведь кабинет мне выделили совершенно пустым, и все, что там есть – только моя заслуга.

Шла первой, замечая, что в коридоре действительно довольно много людей, и совесть грызла от понимания, что они все с маленькими детьми пришли раньше меня, сидят и ждут начала процедуры.

– Не могу я так уйти, – повернулась к мужчине и посмотрела в темные глаза, – это же дети! А они ни в чем не виноваты!

Чего я ожидала? Понимания? Наверное, его… но, закусив губу, неосознанно или подсознательно ждала разрешения от мужчины, который, мало того, что привез меня сюда, так еще и свою дочь доверил.