Сибиряк. В разведке и штрафбате

– Кто поумнее, те через буханку хлеба стреляют, – вступил в разговор другой штрафник, – и оружие немецкое подбирают. А хирург на операционном столе сразу поймет, наша пуля в теле или немецкая.

– У меня осколочное ранение, – сказал Алексей.

– Повезло, из штрафбата спишут.

Вскоре приехали грузовики, на которые и погрузили раненых.

Госпиталь оказался в полусотне километров, в большой школе. На стенах школьных классов, превращенных в палаты, даже географические карты висели и школьные доски.

Провалялся Алексей в госпитале три недели. Вольница была полная. Село не город, патрулей нет. Сердобольные селяне приносили в госпиталь продукты с огорода – ту же морковку и огурцы. Некоторые – даже домашние яички или пирожки с картошкой. Сами жили небогато, не очень сытно, но для раненых бойцов последнего не жалели.

А потом – выписка и запасной полк, маршевая рота. Когда стали вызывать добровольцев в разведку, Алексей благополучно промолчал, памятуя о кашле. Но что интересно, кашель стал значительно меньше – не обманул доктор.

Потом из маршевиков отбирали к себе в подразделения артиллеристы, минометчики, связисты. Необученные, годные к строевой службе, попадали в пехоту.

Когда разобрали по командам технических специалистов, Алексей попросил разрешения обратиться.

– Разрешаю.

– Я снайпер, в красноармейской книжке запись соответствующая есть.

– Нет у нас в полку снайперской команды. Ваша фамилия?

– Ефрейтор Ветров.

– Я учту. Встаньте в строй.

– Есть.

Оставшихся пехотинцев отправили на передовую.

Алексей ругал себя – надо было назваться минометчиком или артиллеристом. Там и необученные нужны: снаряды подносить, к примеру, – наука невелика. А в пехоте толку от его способностей никакого. А уж если воевать, так с толком, с максимальной отдачей.

Тем не менее через неделю его вызвали в штаб батальона.

– Ты правда снайпер?

– Так точно.

– На нашем участке немецкий снайпер завелся. Что ни день, трех-четырех человек убивает. Надо его уничтожить.

– Винтовка снайперская нужна, с оптикой.

– Нашей нет, есть трофейный «маузер». Сгодится?

– Наша лучше, привычнее. Но и из немецкой стрелять можно.

Ему вручили винтовку, патроны.

– Делай, что хочешь. Даю тебе три дня, но чтобы снайпера убил.

Легко сказать – «даю три дня»! Надо выбраться на передовую, с очевидцами поговорить. Когда немецкий снайпер стреляет, по открытой ли цели, куда попадает, на каком участке чаще появляется? А до того винтовку пристрелять надо. У снайпера, как и у сапера, права на ошибку нет. Немца надо снять одним выстрелом, при промахе он сам может Алексея убить. У немцев на фронте снайперов было меньше, чем у нас, но готовили их тщательнее. К тому же снайперы всегда охотились парами. И не факт, что убьешь одного, а второй не продолжит стрельбу. Напарника бы ему, да где же его возьмешь?

Алексей ушел в тыл и в овраге пристрелял винтовку.

Бой у «маузера» оказался неплохой, на триста метров он три пули уложил в консервную банку.

Вечером он пришел в расположение второй роты – на их участке снайпер появлялся наиболее часто. К тому же местность на немецкой стороне для маскировки была наиболее удобной, есть лес с высокими деревьями, а на наших позициях – кустарники и овраги. Укрываться в них удобно, но для ведения снайперского огня они не подходят. Лучше иметь возвышенное место, обзор дальше. Почему-то ему сразу подумалось о деревьях.

Алексей доложил ротному о задании и о том, что затемно выйдет на «нейтралку». Ротный вначале стал возражать, но, узнав, что приказ исходит от батальонного начальства, замолк.

– Делай что хочешь! – махнул он рукой.

Перед рассветом Алексей вышел на «нейтралку». Отошел от наших траншей метров на сто. Плохо, что днем местность изучить не успел, особенно немецкие позиции. Немецкий снайпер где-то прятаться должен, огневую точку оборудовать.

Как только начало светать, через прицел Алексей стал рассматривать все, что могло служить снайперу укрытием. У груды ржавого железа, бывшего когда-то грузовиком, он отрыл себе небольшой окоп – с тем, чтобы только лежа поместиться. Когда солнце перевалит за полдень, тень от бывшего грузовика его скроет и не даст блеснуть оптике.

Часа за три он изучил почти каждую точку. Но выстрел на той стороне прозвучал неожиданно. Не по Алексею – иначе он был бы убит, если бы его уже обнаружили; или фонтан земли при промахе рядом взметнулся бы.

Стрелял явно снайпер, и, насколько по звуку мог определить Алексей, стреляли со стороны деревьев.

Он направил туда винтовку и через оптику принялся разглядывать деревья. Буквально каждую веточку разглядел, но снайпера не обнаружил. Замаскировался уж очень умело, или Алексей ошибается, и выстрел прозвучал совсем с другого места?

Деревья – небольшая группка – отстояли от немецких позиций метров на пятьдесят и находились на «нейтралке». В голове сразу появилась мысль: после захода солнца осмотреть эти деревья. Если снайпер стрелял оттуда, то на дереве должна быть площадка. Целый день на ветке не усидишь – ноги затекут, да и поза неустойчивая. Вот только впустую ползать не стоит, все же немцы рядом.