Швеция под ударом. Из истории современной скандинавской мифологии

В дежурной комнате, располагавшейся на том же этаже и оснащенной огромной, во всю стену, плексигласовой пластиной, на которой отображалось местоположение всех судов, следующих через южную Балтику, находилась Элизабет Пайне — одна из трех вольнонаемных, работавших в штабе по контракту.

В 9.54 резко и требовательно зазвонил телефон, и Пайне сняла трубку:

— Дежурная слушает.

— Это. меня зовут Свенссон, я живу на Стюркё. Хочу сказать вам, что около Хэстхольмена на мели находится подводная лодка. Мы думаем, что она иностранная.

Пайне размышляла лишь секунду и в соответствии с инструкцией попросила сообщить полное имя звонившего, его адрес и номер телефона.

— Минуточку. — Дежурная положила трубку и побежала в соседний кабинет, который принадлежал капитану Лассе Хелльстедту, старшему дежурному офицеру.

— Что? Подводная лодка? Никак мужик напился и сочиняет истории, — было первой реакцией офицера.

— Не могли бы вы повторить свой рассказ? — Обратился Хелльстедт к Свенссону.

Свенссон уточняет, что лодку обнаружил его товарищ Бертиль Стюркман. По описанию флага на корме лодки можно предположить, что лодка польская.

Да нет, парень, кажется, трезвый и рассказывает довольно связно.

В дежурку заходят еще два офицера и интересуются, что происходит. В результате короткого обмена мнениями они решают проверить в штабе базы, не планировался ли заход подлодки в Гусиный пролив и не проходят ли там какие-нибудь учения. Нет, штаб базы принадлежность подлодки к шведским ВМС отрицает.

Тогда Пайне и Хелльстедт звонят в штаб южного военного округа в Кристианстад, но и там они получают аналогичный ответ.

 

Герой дня — рыбак Ингвар Свенссон

Остается проверить береговую охрану, отвечающую за пограничный контроль, но пограничники — структура гражданская, поэтому во избежание утечки информации вопрос к ним формулируется по-эзоповски:

— Не отмечалось ли береговой охраной утром чего-либо экстраординарного?

Береговая охрана ответила отрицательно.

Итак, никому из ответственных за безопасность района и границы ничего об иностранной подводной лодке не было известно. Четырнадцать часов она величественно и одиноко просидела на мели, пока ее случайно не обнаружил рыбак³.

В 10.00 Лассе Хелльстедт звонит в дивизион вертолетов ВВС округа и просит выслать в район Гусиного пролива дежурную машину. Флот все-таки решил поверить рыбакам со Стюркё, ив 10.20 вертолет поднимается в воздух.

В это время в коридоре появляются командующий базой, начальник штаба и американские гости. Л. Фошману по этикету необходимо показать гостям базу, а Карл Андерссон, нетерпеливо поглядывая на часы, откланивается в конце коридора и в начале одиннадцатого возвращается в дежурную комнату. Элизабет Пайне подробно информирует Андерссона о телефонном звонке рыбака Свенссона. Начальник штаба размышляет и мысленно недоумевает: во время морских учений условный противник никогда не снабжался настоящим флагом, а обычно использовал желтый флаг с черным кругом и буквой «I».

…Пока шведские военные проверяют информацию и размышляют над ней, расторопный зять Свенссона решает позвонить в местную газету «KAdllsposten» («Вечерняя почта») и сообщить редакции сенсационную новость в расчете получить за нее гонорар. Тесть это решение одобряет, но предлагает посоветоваться с военными: дело то все-таки секретное.

Зять звонит на базу и тоже попадает на Элизабет Пайне. Узнав, в чем дело, она соединяет его с пресс-офицером базы Гуннаром Расмуссоном.

— Хорошо, что ты позвонил, — отвечает Расмуссон, — мы как раз проверяем достоверность этих данных о лодке. — Пресс-офицеру, собственно, ничего пока не было известно про подводную лодку, но на всякий случай он решил не признаваться в этом перед каким-то рыбаком, потому что нутром почувствовал, что в воздухе запахло чем-то необычным.

— Ты вот что, приятель, — говорит он расторопному любителю гонораров, — ты дай мне десять минут на проверку. Если через это время я не перезвоню тебе, то можешь связываться со своей «Вечерней почтой».

Сразу после звонка Расмуссон сломя голову бросился в штаб базы, чтобы узнать, в чем дело. Дело оказалось в иностранной подлодке, севшей на мель в Гусином проливе. Расмуссон уже имел опыт с сообщениями очевидцев на эту тему, и опыт в основном негативный. При проверке информации перископы подводных лодок оказывались поплавками рыбаков, а сами истории — чистой воды блефом. Но он решил не расстраивать позвонившего: пусть парнишка поразвлекается вместе с журналистами.

— Да, парень, новость, похоже, оправдывается, — сказал он зятю Свенссона, злорадно улыбаясь во все лицо. — Звони в «Вечёрку». Считай, что гонорар у тебя в кармане.

… Из клочьев тумана, словно сквозь дым пожарища, медленно выплывает темный остов подводной лодки. Карл Андерссон и Лассе Хелльстедт стоят на мостике торпедного катера «Невидимый» и не могут от удивления произнести ни слова. Первым приходит в себя Андерссон:

— Доложи на базу.

— Подводная лодка. неизвестной принадлежности. сидит на мели у Торумшера, — сообщает по радио Хелльстедт. Слова застревают у него в пересохшем горле.