Шутка костлявой девы

Впускаю, беру под локоть, усаживаю на кровать, Мира падает на подушки с открытыми остекленевшими глазами. Что-то шепчет.

Ложусь рядом, наклоняю ухо к ее лицу, чтобы услышать.

– Женя, – молит она, – Женя, где мой брат? Где мой брат?

– Не знаю, – признаюсь я.

– Как же не знаешь? Наверное, у этого придурка Роя опять?! – она поворачивает голову и радостно вопит: – Мирко! Мирко! Иди сюда, пойдем домой! Забери меня, братец! Я так хочу уехать…

Ее зрачки широкие-широкие, как две покрытые тенью планеты. Смотрю туда же, куда и она, в дверях никого нет.

– Мира, – говорю я, – ты уверена, что Мирко там стоит?

Она не отвечает, только протягивает руки перед собой и улыбается:

– Мирко, как хорошо, что ты пришел.

– Его здесь нет. Тут никого нет, кроме меня и тебя, – спокойно объясняю я. Похоже, она чего-то опять наглоталась.

– Нет, нет, он есть, он… – она опять неразборчиво шепчет. – Женя, я…

Наклоняю ухо к самым ее губам и прислушиваюсь. Никаких слов, только неровное дыхание. Неожиданно резкая боль пронзает мое ухо. Кричу и подношу к нему руку. Смотрю – на пальцах кровь.

– Мира, что с тобой?!

Она выплевывает на пол что-то совсем небольшое, но нужное мне, и говорит:

– Мразь, ты мразь! Рой паскуда! Вы все жалкие наркоманы, вы все ненавидите моего брата!

Я хочу ее поймать, но она встает и убегает из комнаты вон. Подхожу к двери, запираюсь на ключ. Оглядываюсь. Около кровати лежит крохотный кусочек моего уха. Кровь сочится по пальцам. Неожиданно о дверь ударяется человеческое тело. Это Мира, как птица, бьется о стекло, так она с силой бьет в дверь плечом и вопит:

– Убью вас всех!

Ухожу в душ и запираюсь изнутри. Промываю рану.

Нужно найти врача. Но для этого придется переждать приступ бешенства Миры.

Ложусь в обшарпанную ванну, обливаю ухо перекисью водорода и под крики наркоманки засыпаю.

Мне снится странный сон. Я под водой, в Ледяном озере, что в Гималаях. Мимо проплывают индийские боги в ярких одеждах и мелкие серебряные рыбки. Кажется, мне говорили, что в Ледяном озере нет рыб…

Все вокруг радужное и красивое. Вдали виден вход в пещеру. Свет из нее мягкий и теплый. Делаю движения руками и плыву к ней, моя шапка и очки давно слетели с головы. Заплываю внутрь и оказываюсь дома – в своей кухне. Сижу на стуле и смотрю, как моя любимая Кира готовит вафли. Теперь я могу сказать, что счастлив! Она жива, моя любовь здесь – передо мной, с теми же рыжими волосами и червоточинкой в сердце! Фикусы зеленеют на окне, и кошка трется о ноги Киры. Ее лицо беззаботно и радостно.

Может, все, что произошло, – просто сон? И не было никаких гор и странностей с возрастом? Сны бывают почти неотличимы от реальности. Это, должно быть, все приснилось мне – вся эта ужасная жизнь… Значит, мы еще не ссорились, и все ужасы только причудились. Она мне не изменяла! Конечно! Это все моя больная фантазия! Просто ревность! И Макс не подонок. Во мне зарождается желание. Я люблю эту женщину и жутко соскучился по ее теплу и ласке!

– Кира, Кира, я люблю тебя! – кричу я, обезумев от счастья. – Иди ко мне, родная! Я хочу, чтобы мы поженились, Кира! Все не находил времени сказать, а потом ты уме…

Лучше не пугать любимую женщину своими выдуманными бреднями, схожу к врачу, пропью курс таблеток, и все пройдет. Наверное, нервное.

Она не оборачивается, опускает крышку вафельницы на тесто и что-то бормочет под нос.

– Кира… как ты и мечтала… детка. Сыграем свадьбу, слетаем в свадебное путешествие… Твоя мама пускай хоть целый поезд родственников созывает – я не буду против! – сгоряча обещаю я.

Наконец она поворачивается ко мне. Я вижу лицо, но это не ее лицо. Это лицо Миры. Оно зловеще улыбается и говорит:

– Я согласна.

Кошка Киры яростно шипит и грозно мяукает. Животное прыгает по комнате и бросается на стены. Окна исчезают, комната пылает огнем, это продолжается несколько секунд, потом свет гаснет. Затем резко включается, и мы оказываемся в лимузине.

Рядом со мной опять Кира в свадебном платье, она улыбается и прижимается ко мне всем телом.

– Я так счастлива, – нежно щебечет она.

Не понимаю, что происходит. Может, все в порядке, а у меня просто какое-то нервное расстройство? Нужно это выяснить.

Мы набираем скорость.

– Можно помедленнее? – говорю я, но водитель молчит и разгоняется еще сильнее.

– Кира, любимая, скажи, я не вел себя в последнее время странно?

Она удивленно смотрит на меня:

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, какие-нибудь слова или необдуманные поступки? Нет?

Невеста морщит лоб и молчит. Это продолжается довольно долго.

– Кира, ты чего? – наконец спрашиваю я.

Она резко разворачивается и швыряет свадебный букет мне в лицо.

– Ты просто не хочешь жениться на мне! Ты просто жалеешь, что сказал тогда это! Вот и все! Странные поступки… – бурчит она.

Обнимаю ее и пытаюсь успокоить, но она вырывается, шипит как кошка, смотрит на меня страшными глазами, бьется в истерике и, открыв дверь машины, выпрыгивает. Скорость огромная, мы будто летим. Шансы на жизнь равны нулю. Не знал, что лимузины способны так быстро перемещаться.

– Нет! Кира! Стой! – ору я что есть мочи, но поздно.