Шулер

Она подняла взгляд. Её глаза все ещё светились тем слабым светом, казались ещё зеленее из-за контактных линз, и шепоток боли пронзил его грудь.

Бл*дь.

— Ты не вёл себя так, будто они друзья, — сказала она.

Он пожал плечами, усилием воли отводя взгляд.

— Ты им любопытна, — он поколебался. — Не разговаривай с ними, Элли. Держись от них подальше.

— Ты только что сказал, что они друзья.

— Я только имел в виду… не отвлекай их от работы.

— Она назвала тебя «сэр»?

Его лицо залило теплом. Её внимание к деталям начинало немного нервировать Ревика.

— Да.

— Мы теперь в армии?

— Нет, — он растерянно посмотрел ей в лицо. — Мы поговорим об этом потом. Когда поспим, Элли.

Она отрешённо кивнула, явно услышав часть про сон и ничего больше.

Ревик поколебался, обернувшись через плечо на Чандрэ. Ему нужно было, чтобы они как можно скорее связались с разведывательной командой в Сан-Франциско. Когда он посмотрел на охотницу, он увидел, как она кивает и жестами показывает, что они уже поручили это кому-то.

Очевидно, Чандрэ посмотрела не только на конструкцию в свете Элли, которая связывала его с ним.

«Мы получим новости в течение часа, сэр».

Ревик жестом показал сообщить это ему одному.

Он дождался, пока Чандрэ жестом покажет согласие, но заметил оценивающий взгляд, которым она наградила его после этой просьбы.

Он снова покосился на Элли. Он подозревал, что ей уже известно о случившемся в Сан-Франциско. И все же по собственному опыту он понимал, что знать и знать — это две разные вещи. Он не хотел, чтобы она получала подтверждение о смерти дорогого ей человека в виде бесстрастного отчёта разведчика, который воспринимал её семью как случайные человеческие потери.

Он продолжал наблюдать за лицом Моста, пока она смотрела на высокие стены корабля, и пытался не реагировать на охранников, наблюдающих за тем, как он на неё смотрит, или на её близость, которая снова влияла на него, и этот эффект наверняка был заметен в его свете.

Ревик вынужден был напомнить себе, что она пробудилась всего несколько недель назад и все ещё не понимала, чем она отличалась. Он вынужден был напомнить себе и о том, что она понятия не имела, что на самом деле происходит с ними двоими.

Возможно, не позволять Уллисе и остальным объяснить ей все в Сиэтле было ошибкой.

Он все ещё наблюдал за её лицом, когда она прислонилась к его руке, открыто соединяя свой свет с его светом. Втянув воздух, Ревик закрыл свой свет, рефлексивно обернувшись на наблюдавших за ними видящих. Он увидел, как многие из них улыбаются, и перевёл взгляд на белый корпус корабля.

Шаркающими шагами переставляя ноги вместе с остальной толпой, Ревик мечтал, чтобы очередь продвигалась побыстрее.

Глава 22 Горе

Волк несётся через тундру, его язык пробегается по черным губам, тело вытягивается ритмичными волнами. Он растягивается в полную длину и сокращается обратно, вытягивает лапы так, что ни одна не касается земли. В его глазах мелькает безумие, радость в его лапах взбивает снег ровными вспышками пыли. Он бежит к темной, высокой фигуре, маячащей среди белой равнины.

Я кричу, мой голос уносит ветром.

Мужчина не поворачивается. Он слишком далеко.

Он меня не слышит.

Рассветные цвета окрашивают небо. Тёмная фигура горит вдалеке, наполняя бледную синеву завитками дыма — словно чернила выпустили в океан. Моя грудь ощущается так, словно кто-то вгоняет туда нож для колки льда, снова и снова наносят удар, разрывая саму сердцевину нежного света.

Это ощущается хуже самой смерти.

Я проснулась с толчком. Несколько показавшихся долгими секунд я могла лишь лежать там, хватая ртом воздух. В моей голове волк разрывает мужчину, выедая сердце из его груди.

Моё дыхание перехватило…

Затем кто-то пошевелился.

На моей талии сжалась рука. Тёплый вес прижимал меня к чему-то мягкому. Я посмотрела вниз, уставившись на руку; понадобилось ещё несколько мгновений, чтобы я узнала худые черты, красивые черные волосы, длинные пальцы. Мои глаза сосредоточились на серебряном кольце, которое он носил на мизинце. Я чувствовала, как его грудь прижимается к моей спине, пальцы легонько сжимают мою рубашку.

Затем я вспомнила.