Штрафбат в космосе. С Великой Отечественной – на Звездные войны

– Ну, это он, может, тебе, комбат, такое говорил, а мне он, извини, не докладывался, – в голосе начальника особого отдела на миг промелькнули памятные по сорок четвертому нотки, но лишь промелькнули, не больше. Не та была нынче ситуация, чтобы хоть в чем-то не доверять друг другу. Да и какие могли быть сейчас тайны у людей, навсегда вырванных из своего времени и своей реальности?

– А коньяка больше нет? – неожиданно осведомился замполит, сделав неуклюжую попытку сменить тему. Неуклюжую, поскольку огорчиться опустевшей бутылке мог кто угодно, но уж никак не практически непьющий Яша.

Харченко цепко взглянул на него – не издевается ли? – и ответил:

– Надо будет, найдем. Так что там, майор, насчет истории, царицы наук?

– А вот прямо сейчас и узнаем! – залихватски отпарировал тот. То ли алкоголь так на него подействовал – со дня вступления в должность командира батальона Виталий, как ни странно, так ни разу и не напился с офицерами, а уж о последних семи, нет, уже восьми днях и говорить нечего, – то ли напористость особиста, но он неожиданно подошел к настенному коммуникатору и набрал знакомый код. Личный код Автарка, разумеется.

Останавливать его не стали, разве что Яша еще сильнее захлопал ресницами да Харченко недовольно нахмурился.

На вызов ответили почти сразу. На развернувшемся голоэкране появилось холеное лицо главы Эйкуменской республики – вовремя вспомнивший про особенности местных средств связи особист торопливо убрал со стола бутылку:

– Слушаю вас, согражданин Крупенников?

Былой запал, как оно обычно и бывает в подобных ситуациях, мигом угас, и Виталий, смутившись, спросил:

– Разрешите, гм, вопрос?

– Конечно, согражданин, – Маурья мягко улыбнулся. Чему-чему, а этой способности – с первых слов располагать к себе любого собеседника – его учили хорошо. Как и всех предшественников.

– Я вот насчет истории. Мы не нашли в нашей памяти никаких сведений, касающихся того, что происходило между нашим, гм, переносом и нынешним временем. Это так специально было сделано?

– Что? А, понял. Конечно, нет. Просто проведенной в капсулах недели никак не могло хватить на полный курс обучения. Мы дали вам лишь основное – науку, военные знания, социологию. История… с этим вам придется разбираться самостоятельно и в свободное время. Боюсь, на новый курс гипнообучения может просто не хватить времени.

– То есть вы дадите нам доступ к исторической информации?

– Дам… что?! – Маурья глядел на майора почти что с ужасом. – Но ведь у каждого из вас есть индбраслеты и выход во всемирную информационную сеть! Поверьте, запрашиваемые вами данные никогда не были ни засекречены, ни искажены. Пользоваться и коммуникатором, и мнемопроектором вы умеете… ведь умеете?

– Умею… – совершенно убитым голосом пробормотал Виталий, только сейчас осознав, в какую глупую ситуацию попал. – Простите, что потревожил, согражданин. Я просто еще не слишком разобрался в ваших технологиях…

– Ничего страшного, согражданин, – все с той же всепрощающей мягкостью кивнул Клаус Маурья. – Я понимаю. Удачи вам и стойкости. Поверьте, она вам понадобится…

Спросить, что именно Автарк имел в виду, комбат не успел – экран мигнул и свернулся. Крупенников тяжело опустился на койку рядом с ухмыляющимся особистом:

– Что, съел? А ларчик-то просто открывался, да? Да ладно, не журись, я и сам лажанулся по полной, даром, что такую должность занимаю, – он щедрой рукой выбулькал в стакан остатки коньяка и задвинул пустую тару под кровать. – Выпей.

– А вы?

– Ну, если командир батальона настаивает…

И Харченко, состроив потешную гримасу, снова полез под койку…

* * *