Шторм и ярость

Долгое время никто из нас не двигался и ничего не говорил, и я поклялась Богу, что если Арахис решит появиться прямо сейчас, я найду способ вернуть его к жизни, чтобы затем просто убить.

Арахис не появлялся, но неподвижность Зейна начинала меня беспокоить.

— Зейн?..

Он с трудом сглотнул.

— Есть кое-что, о чем я должен тебе сказать.

— Что? — я провела пальцами по изгибу его щеки.

Он вздернул подбородок, целуя кончики моих пальцев.

— Я… никогда раньше этого не делал.

Мои пальцы замерли. Все мое тело замерло, когда до меня наконец дошло.

— Ты имеешь в виду… этого не делал?

— Ну, я делал это. Делал… всякое, но у меня не было секса. — Его взгляд нашел мой, и появилась легкая усмешка. — Теперь ты выглядишь так, словно потеряла дар речи.

Я моргнула.

— Извини. Просто я в шоке. Ты — это ты. Красивый, умный, добрый, забавный и…

— И раздражающий?

— Да, но…

— И властный?

— И это тоже, но…

— Но я все еще этого не делал, — закончил он.

— Почему? — спросила я и тут же почувствовала себя полной идиоткой. — Прости. Мне не следовало спрашивать об этом.

— Все в порядке. Я… просто не успел.

Несмотря на шок, я испытала некоторое облегчение.

— И я.

Медленная улыбка тронула его губы, настоящая — такая, которая может разбивать сердца и восстанавливать их.

— Не знаю, к чему это ведет, — сказала я, следя за изгибом его плеча. — Просто ты мне нравишься, Зейн. Ты мне действительно нравишься, и это не имеет никакого отношения ко всему остальному, что происходит. Я хочу тебя, но мы… не обязаны это делать.

— Нет, не обязаны, — он наклонил голову и поцеловал уголок моего рта, затем снова заговорил: — Но есть и другие… вещи, которые мы можем сделать.

На этот раз, когда Зейн поцеловал меня, он пил с моих губ, пил мои стоны. Большим пальцем он провел по моей щеке, — его прикосновение было легким, как перышко, но я беспокойно пошевелилась. Похоть покалывала мою кожу, когда он провел кончиками пальцев по моему горлу, по плечу. У меня вырвался тихий вздох.

Я не лгала, когда говорила, что Зейн мне нравится — что он мне очень нравится, и ощущение этого немного пугало. Он был первым парнем, к которому я испытывала настоящее влечение. И даже нечто большее. Его сила и доброта, его убеждения, даже те, которые меня вначале шокировали, его сообразительность, его врожденная забота — все это каким-то образом делало Зейна… человеком для меня.

Что-то еще оставалось на задворках моих мыслей: чувство близости, ощущение того, что части пазла наконец встали на свои места.

Это просто казалось правильным.

Зейн чувствовался правильно.

Медленно он провел рукой вниз по центру моей груди.

— Даже не представляешь, как долго я думал об этом.

Я положила руку ему на бок, двигая ее к спине, разминая напряженные мышцы. Он опустил ладонь на мое бедро и потянул меня вниз, вдоль кровати. Затем поднялся надо мной, выставив одну руку, чтобы поддерживать свой вес. Используя колено, раздвинул мои бедра, а затем опустился сам. Твердые линии прижимались к мягким, и когда он начал двигаться медленно и волнообразно, я ахнула и напряглась от удовольствия.

— Это хорошо? — спросил он.

— Да! Да! Очень.

Зейн усмехнулся, снова покачивая бедрами. Следуя примеру, я приподняла свои. Он повернул голову, проводя губами по щеке, которую ласкал несколько мгновений назад.

— Ты думала об этом? О нас? Представляла, на что это будет похоже?

— Да, — прошептала я, раздвигая ноги, прижимаясь к его телу. — Да.

Его рука скользнула вверх по изгибу моего бедра, вверх по животу. Он остановился чуть ниже груди, большим пальцем очертив линию вдоль округлости. У меня перехватило дыхание, когда его поцелуи снова коснулись уголка моего рта. Я слегка повернула голову — и наши губы встретились.

— Тебе не нужно беспокоиться, что все зайдет слишком далеко, — сказал Зейн.

Мои пальцы сжались на его коже.

— Я не беспокоюсь. А ты?

— Всегда, — пробормотал он, и прежде чем я успела спросить, что имеется в виду, Зейн приблизил свою голову к стыку моего плеча и горла. Опустив руки на мои бедра, он уткнулся носом мне в шею, позволил своей руке подняться выше, почти достигнув вершины моей груди.

Я не шевелилась, просто ждала того, что будет дальше.

— Скажи мне, когда остановиться, и я это сделаю.

— Знаю, — мой голос был хриплым, грубым. — Я… доверяю тебе.

Зейн замер, а затем отстранился. На мгновение я испугалась, что сказала что-то не то, но затем его руки потянулись к краю моей рубашки.

— Хочу увидеть тебя, прикоснуться к тебе… попробовать тебя на вкус.

Его слова вызвали во мне дрожь.

— Да…

Зейн задрал мою рубашку, и я приподнялась на дрожащих локтях, чтобы он стянул ее через голову. Затем он снял мои шорты. Его резкий вдох потонул в стуке моего сердца. Я осталась в тонком нижнем белье. Зная, что глаза Стража могут видеть все, я боролась с желанием прикрыть грудь.

— Ты прекрасна, Тринити.