Шри Ауробиндо. Синтез Йоги – II

Как только эти представления достаточно прочно укоренятся в нас и мы поймем их более глубокий духовный смысл, страх Божий станет ненужным, излишним и даже невозможным. Мотив страха важен главным образом в этической сфере, когда душа еще не доросла до того, чтобы стремиться к благу ради него самого, и нуждается в высшем Властителе, чьего гнева или сурового и бесстрастного суда ей следует опасаться и подкреплять этим страхом свою преданность добродетели. Когда мы входим в устойчивую связь с духом, мы более не можем руководствоваться этим мотивом, и если он остается, значит, в нашем уме все еще сохраняется некая неясность, все еще упорствует прежняя ментальность. Более того, этические цели в йоге отличны от целей, на которые направлена внешняя праведность. Обычно этика рассматривается как своего рода свод предписаний, механически регулирующих поведение человека. В этике главное – сам поступок, и все, в конечном итоге, сводится к тому, как совершать правильные поступки и избегать неправильных. Для йогина же действие важно не само по себе, а прежде всего как средство, помогающее душе приблизиться к Богу. Поэтому индийские духовные писания делают акцент не столько на качестве действия, сколько на качествах души, от которой это действие исходит, на ее искренности, бесстрашии, чистоте, любви, сострадании, доброжелательности, отсутствии намерения причинить вред, а также на поступках, обусловленных этими качествами. Старое западное представление о том, что человеческая природа изначально порочна и что добродетель это то, чему нужно следовать, несмотря на все сопротивление нашей падшей природы, являющей собой ее противоположность, чужда индийской ментальности, с древних времен воспитывающейся на знаниях йогинов. Наша природа, наряду со страстным раджасическим и инертным тамасическим элементами, содержит более чистый саттвический элемент, и именно усиление этого элемента – самой высокой части нашей природы – дело этики. Благодаря этому мы взращиваем присутствующую в нас божественную природу, daivi prakti, и избавляемся от титанических и демонических элементов. Согласно этим представлениям, не иудейская праведность богобоязненного человека, а чистота, любовь, доброжелательность, бесстрашие, смирение святого и бхакты должны быть целью этического развития. А если говорить в более широком смысле, то высшим достижением нравственного бытия является преображение в божественную природу. Лучшим способом, чтобы осуществить это, является осознание Бога как высшего «Я», направляющей и возвышающей Воли или Владыки, которого мы любим и которому мы служим. Мотивом должен быть не страх, а любовь к нему, стремление к свободе и вечной чистоте его бытия.

Вне всякого сомнения, элемент страха проникает в отношения господина и слуги и даже отца и сына, но только на человеческом уровне, когда в них доминирует контроль, подчинение и наказание и любовь вынуждена в той или иной мере скрываться за маской властности. Божественное даже в роли Господина и Владыки никому не угрожает, никого не наказывает и не принуждает к повиновению. Человеческая душа должна без всякого принуждения, свободно прийти к Божественному и предложить себя его всемогущей силе, чтобы оно могло взять ее в свои объятия и поднять на свои божественные высоты, наделив той радостью господства Бесконечного над конечной природой и служения Высочайшему, благодаря которой приходит освобождение от эго и низшей природы. Любовь является ключевым элементом этих отношений, а такого рода служение, dasyam, в индийской йоге считается счастливым служением божественному Другу или же страстным служением божественному Возлюбленному. Владыка миров, который в Гите просит своего слугу, бхакту, быть лишь его орудием, выдвигает это требование как друг, наставник, высшее «Я» и называет себя Господином всех миров и другом всех созданий, sarvalokamahe'svaram suhdam sarvabhutanam; эти два типа отношений, на самом деле, должны сочетаться, ибо ни любовь, ни служение не могут быть совершенными друг без друга. И то же самое касается отношений отца и сына. Бог выступает не в роли грозного Творца, требующего повиновения, потому что он создал нас, а любящего родителя, который хочет более тесных духовных отношений с нами, достигаемых с помощью йоги. В обоих случаях подлинным ключом является любовь, а совершенная любовь несовместима со страхом. Цель – близость человеческой души к Божественному, а страх всегда отдаляет и отчуждает; даже благоговение и трепет пред божественной Силой свидетельствуют о дистанции и барьере, которые исчезают в близости любовного союза. Более того, страх принадлежит низшей природе, низшему «я» и должен быть отброшен еще до того, как мы сможем войти в присутствие высшего «Я».