Шри Ауробиндо. Письма о Йоге – VI

Разве вежливость и хорошие манеры когда-нибудь считались критерием или элементом духовной реализации или истинного йогического совершенства? С таким же успехом можно считать показателем духовности умение хорошо танцевать или красиво одеваться. Как существуют добрые и хорошие, но невоспитанные и невежливые люди, так же существуют и высоко духовные люди (я имею в виду тех, кто испытал глубокие духовные переживания), которые не контролируют физическую жизнь или свое внешнее поведение (как и многие интеллектуалы, кстати сказать) и совершенно не заботятся о своих манерах. Думаю, что и меня можно обвинить в грубом или высокомерном поведении, так как я отказываюсь встречаться с людьми, не отвечаю на письма и допускаю множество других проступков. Я слышал, как один известный отшельник бросался камнями во всех, кто приближался к месту его уединения, поскольку он не хотел иметь учеников и не мог никакими другими средствами остановить наплыв кандидатов. Но я, по крайней мере, не берусь утверждать, что подобные люди не ведут духовной жизни или не испытывают духовных переживаний. Конечно, я предпочитаю, чтобы садхаки в отношениях друг с другом проявляли элементарную вежливость и тактичность, но это продиктовано скорее правилами общения, которые необходимо соблюдать для сохранения гармонии и порядка в коллективной жизни, а не потому, что хорошие манеры являются показателем йогических сиддхи или непременным признаком внутренних переживаний.

Если исходить из ваших рассуждений, то стоит человеку получить какое-нибудь духовное переживание или духовную реализацию, как он сразу же избавится от всех своих слабостей и недостатков и станет совершенным. Но это означает, что вы предъявляете к йоге невыполнимые требования и не учитываете тот факт, что духовная жизнь это медленный рост, а не мгновенное, необъяснимое и чудесное превращение из несовершенного человека в совершенного сиддху. Ни об одном садхаке нельзя судить так, как если бы он уже был сиддхой, тем более когда речь идет о тех, кто прошел не более четверти или и того меньше, очень длинного пути. Даже великие йоги не претендуют на то, чтобы называться совершенными, но было бы неправильно говорить, что, поскольку они не обладают абсолютным совершенством, их духовные достижения являются ложными или бесполезны для мира. Кроме того, существуют различные типы духовных людей: одни удовлетворены своими духовными переживаниями и не стремятся к внешнему совершенству или прогрессу, другие являются святыми, третьи не ищут святости, четвертые соглашаются жить в космическом сознании, находясь в контакте или единстве со всем сущим и позволяя всевозможным силам действовать через свое существо; именно так обычно и описывают состояние Парамахамсы. Идеалом нашей йоги я сделал полную трансформацию природы, но это не значит, что вся духовная жизнь и все духовные усилия должны быть направлены только на достижение этого идеала. Духовная жизнь – это очень сложное явление, которое невозможно втиснуть в рамки одного определения или свести к одному ментальному принципу; это широкое поле эволюции, огромный пласт существования, по своим возможностям превосходящий все нижележащие уровни, имеющий сотни провинций, включающий в себя тысячи типов, стадий, форм духовного совершенства, путей, ведущих к нему, вариантов духовного идеала, степеней духовного мастерства. И исходить нужно из этой истины, пытаясь судить о том, что касается духовности и духовных искателей, – если вы хотите, чтобы ваши суждения были основаны на знании. Только с таким представлением о духовности можно действительно понять, какой была духовная жизнь в прошлом или какой она будет в будущем, найти надлежащее место каждому духовному искателю прошлого или настоящего и сопоставить различные идеалы, стадии и т. д. духовной жизни, возникшие в ходе человеческой эволюции.

* * *

Я отвечу на ваше письмо, поскольку Мать слишком занята, чтобы сделать это.

В той беседе она имела в виду совершенство, называемое на языке психологии индийской йоги «саттвическим», то есть совершенство, выражающееся в таких качествах и поступках, которые соответствуют ментальным идеалам и которые могут быть замечены и одобрены окружающими. Такое совершенство часто порождает определенную гордыню и самодовольство, «саттвический» эгоизм, который делает сознание жестким и неподатливым, не способным меняться так, чтобы действовать в согласии с Божественной Волей. Истинное духовное совершенство – это, скорее, внутреннее состояние сознания, а не внешняя форма поведения; оно принадлежит самой субстанции сознания и состоит, по сути, в полной гармонии с Божественным Сознанием и в свободном и гибком подчинении Божественной Воле в каждый отдельный момент; поэтому формы его внешнего проявления и действия не так легко заметить и оценить. К нему неприменимо слово «праведность» – просто все действия духовно совершенного человека созвучны воле Божественного и поэтому верны.