Шри Ауробиндо. Письма о йоге – V

1. Определенное тщеславие, высокомерие и неистовое раджасическое желание самоутвердиться, что на уровне этого ограниченного витального существа является (особенно у тех, кто обладает достаточно сильными витальными частями) искаженным выражением витальной силы и привычки руководить и доминировать, приобретенной благодаря определенным качествам высшего витала. Все это сопровождается чрезмерным самолюбием, которое заставляет человека стараться произвести впечатление на других людей, любыми средствами сохранять высокое положение и престиж, даже изображать из себя некую особую личность, пытаясь повлиять на них, управлять ими или «помогать» им, претендуя на роль высокоразвитого садхака, обладающего более великим знанием и оккультными силами. Более высокое витальное существо в человеке тоже должно добровольно предоставить все свои силы и способности в распоряжение Божественной Шакти, от которой оно их и получило, и использовать их только в качестве инструмента, принадлежащего Матери и в соответствии с ее указаниями; если же оно вмешивается со своими эгоистическими требованиями, вставая между работой и Матерью или между Матерью и другими садхаками, то, какие бы ни были его природные дарования, оно отклоняется от истинного пути, портит работу, открывает доступ враждебным силам, порождает неверные движения и наносит вред тем, кому, как ему кажется, оно помогает. Когда эти недостатки проявляются на уровне низшей витальной природы и внешней личности и принимают более примитивные и низменные формы, они становятся еще более далекими от Истины, нелепыми, гротескными, и в то же время могут наносить серьезный вред, хотя и в меньших масштабах. И нет лучшего способа помочь враждебным силам вмешаться в общую работу или подставить под их удар и подвергнуть их влиянию свою собственную садхану. Эти недостатки: тщеславие, высокомерие и стремление к раджасическому самоутверждению – свойственны в той или иной степени природе большинства людей. Они могут принимать и другие формы, но всегда остаются большим препятствием на пути к любому духовному изменению.

2. Неповиновение и недисциплинированность. Эта низшая часть существа всегда проявляет непостоянство, своенравие, готовность следовать своим прихотям, отказываясь соблюдать какой-либо порядок или дисциплину и не желая подчиняться ничему, кроме своих собственных идей или импульсов. Ее недостатки с самого начала препятствуют всем усилиям высшего витала преобразовать природу, подвергнув ее тапасье. Эта привычка все делать по-своему и пренебрегать дисциплиной настолько сильна в этой части существа, что ее своеволие не обязательно бывает преднамеренным; кажется, что такова ее мгновенная, непреодолимая и инстинктивная реакция на любое принуждение. Так, садхак может множество раз обещать и заверять, что будет слушаться Мать, но при этом он часто ведет себя и поступает прямо противоположным образом. Это постоянное пренебрежение дисциплиной является кардинальным препятствием в садхане и худшим примером для других.

3. Лицемерие и лживость в речах. Это крайне пагубная привычка низшей природы. Те, кто не обладает прямотой и искренностью, не могут воспользоваться помощью Матери, так как они сами отворачиваются от нее. Если они не изменятся, им не стоит надеяться на нисхождение супраментального Света и Истины в низший витал и физическую природу; они так и останутся увязшими в созданной ими самими грязи и не смогут продвигаться вперед. Зачастую садхак не просто склонен к преувеличению или к излишней игре воображения, желая приукрасить действительность, а совершенно намеренно отказывается говорить правду и пытается скрыть факты, извращая и фальсифицируя их. Иногда он делает это, чтобы не стало известно о его неповиновении, неправильных или сомнительных поступках, иногда, чтобы сохранить свое положение, а иногда, чтобы продолжать действовать по-своему или потворствовать своим излюбленным привычкам и желаниям. Очень часто, когда у человека имеется такого рода витальное пристрастие, он сам затемняет свое сознание и совершенно перестает осознавать ложность своих слов или поступков; но даже это сомнительное оправдание нельзя отнести к большей части того, что он говорит или делает.