Шрамы

Ничего лучшего, чем скрутить с потолка огромный круглый светильник и приладить его к своей прикроватной тумбочке, Олег не придумал. Перформанс был рассчитан на то, что пройти мимо чудесной инсталляции было, в принципе, невозможно. Судя по реакции сотрудников, нужный эффект был достигнут, но, чем закончится его выходка, Олег даже не догадывался. На следующий день его вызвали в дежурную часть, надели наручники и отправили в штрафной изолятор (ШИЗО), где его уже ждали… Наручники перестегнули в камере таким образом, что Олег остался лежать на полу, прикованный к лавочке, вмонтированной в цементный пол. «Проси прощения у нового начальника отряда, – обратился к нему старший лейтенант Решетников, – проси и расходимся». Олег выматерился и плюнул на пол, добавив в конце своей тирады, что больше ни слова от него никто не услышит. Сергей протянул резиновую дубинку Игорю: «Давай, так нужно». Игорь отказался. «Ну что ж ,не зря же мы тут все собрались, как в той песне» – продолжил старлей и первым нанёс удар ниже спины… Разъярённые поведением Олега и особенно его демонстративным плевком, сотрудники дежурной смены так душевно охаживали Олега, что тот периодически терял сознание, тогда его обливали водой, из стоящего в углу ведра, а, опершийся о косяк дверного проёма, военный доктор, подходил и участливо мерил пульс. В очередной раз, теряя сознание, Олег заметил, что у того, у кого требовали просить прощения за выходку, потекла кровь из ушей, и он всё ещё пытается остановить происходящий беспредел… «Да он блаженный», – подумал Олег и снова потерял сознание.

Прощения он всё же попросил, уже в отряде, выйдя из ШИЗО, через месяц с небольшим: «Извини, лейтенант», – сказал он Игорю. «Да ничего, всё позади, проехали» – услышал в ответ.

С тех пор за Игорем закрепилось прозвище – Блаженный и это, как он для себя отметил, не худшее прозвище сотрудника внутренней службы, колонии строго режима.

Глава IV

Хаос

Прошло уже несколько лет, как Игорь получил офицерское звание и двухкомнатную квартиру в военном городке, за сыном уже не смотрели соседи – бывшие зэки – малыш был устроен в ведомственный детский сад, в городе. Надя продолжала работать на рынке. Казалось бы, начались серые будни и борьба за выживание позади. К сожалению, руководствуясь неизвестными Игорю соображениями, Министерство обороны, пришло к умозаключению, что армия стране как таковая не нужна –другого объяснения тому факту, что заработную плату Игорь не получал больше года, он не находил. Если не считать, ежемесячный, сух паёк, получаемый им на продовольственном складе, то в части обеспечения семьи ему подходило выражение – «как от козла молока.» Конечно, это не способствовало гармонии в семье. Чувство вины – разрушительное чувство, причём оно разрушает не только самого ощущающего это чувство человека, но и всё вокруг. Он понимал, что работа в лютые морозы на открытом рынке это даже не пытка, это ежедневный подвиг супруги, во имя выживания его, офицера, и маленького сына, но изменить что-то не мог. Он полностью отдавал себе отчёт, что на протяжении уже долгого времени она обеспечивает и его, и себя, при этом от него помощи ровным счётом не было никакой. Она всё заслужила и всего была достойна и дорогой, по его мнению, косметики, одежды, и даже шубы, но позволить себе всего этого он не мог, поэтому неожиданные приобретения Нади, цепляли его самолюбие и вызывали иногда неприкрытое негодование. Да, выглядело это, как гнев, в её адрес, но фактически вызвано собственной неудовлетворённостью и было направлено на самого себя. Борьба же с самим собой, как известно, – самое сложное и зачастую разрушительное противостояние.

Вернувшись после двухнедельной тревоги, по случаю побега группы заключённых, домой, Игорь первым делом зашёл в единственный магазинчик в городке. Продавщица, привыкшая выдавать товар под запись в долговую книгу, ничуть не удивилась просьбе Игоря и, протянув бутылку водки, сделала соответствующую запись. Не раздеваясь, Игорь устроился на полу зала, включил видео-концерт Розенбаума, вытащил школьный альбом и погрузился в мысли и воспоминания. Школа, одноклассники, походы в горы, а вот и море, палатка, маленькая и его любимая Надя, дом, якобы подаренный на свадьбу, приведённый им в божеский вид, а потом оказавшийся обманом, куры, которых Игорь, практически, собственноручно выхаживал и гордился каждым удивительным цыплёнком…