Шрамы

Комната в общежитии ни шла ни в какое сравнение с теми условиями, в которых они жили, пусть даже и вдалеке от города, но всё же квартире, поэтому поиск подходящей квартиры был начат практически сразу. Накопить необходимую сумму, на съём двухкомнатной квартиры в уютном месте города, в непосредственной близости от Комсомольского озера, располагавшегося практически в центре города, удалось только через несколько месяцев. Надя продолжала работать на рынке, а Игорь окунулся в поиск работы. Как оказалось, он с этим ещё не сталкивался, реформа по отмене крепостного права, начатая в 1861 году, не была завершена от слова «совсем», вплоть до конца XX века! Правда, институт «приписных крестьян» к заводам и фабрикам заменили словом «прописка» и соответствующим штампом в паспорте, с отметкой о той же приписки, но уже к населённому пункту, отчего суть происходящего не изменилась ни на йоту! Как раньше нельзя было бросить одну мануфактуру или завод и уйти на другой, так и сейчас лишившись прописки или имея прописку в другом регионе устроиться на работу было невозможно. Но не стоит отчаиваться, действие-то происходит в России, а это значит, что безвыходных ситуаций не бывает! В подобной ситуации, скорее всего, порядочный бюргер, наложил бы на себя руки, а среднестатистический маори, в Новой Зеландии, продал бы себя в рабство. Но, повторюсь, – действие происходит в России, а это значит прописку можно было купить – об этом нескончаемой бегущей строкой, рассказывал телевизор или получить, заключив фиктивный брак. С каким бы чувством юмора ни относился Игорь к официальному статусу бомжа, но само осознание своего места под солнцем, вернее, места и безвыходной ситуации, в которой он оказался, заставляло мозг принимать самые неординарные решения. Поскольку стоимость прописки в месяц, практически соответствовала стоимости снятия квартиры и одновременно средней заработной платой в месяц, а фиктивный брак не рассматривался как таковой он обратился к знакомым сотрудникам МВД. Друзья не без удивления его ситуации, отправили его, к своим знакомым, в «Социальный центр по оказанию помощи лицам без определённого места жительства». Такими «несложными» манипуляциями Игорь стал счастливым обладателем прописки в городе Мелучинск, не за восемь тысяч рублей в месяц, а за двадцать четыре копейки, государственной пошлины, за целый год. Побочные эффекты тоже были – при приёме на работу изумление и удивление вызывала аббревиатура места жительства «Социальный центр помощи лицам БОМЖ», а также тот факт, что акция с пропиской в богоугодном заведении была одноразовая и прописаться на второй год было невозможно. По всей видимости, Государство считало свою миссию, по оказанию помощи выполненной, ровно через год, и подразумевало, что за этот льготный период, бомж приобретёт себе квартиру, женится на имеющей квартиру хантыйке или, на худой конец, сможет далее покупать прописку ежемесячно, у желающих подзаработать. Игорь, давно отделяя, понятия Родина и Государство, в очередной раз убедился, что второе – это дурдом, за лоском которого скрывается полное отсутствие даже намёка на справедливость и равенство, а всё, что ты можешь добиться это не благодаря, а вопреки этому самому Государству.

Тем не менее его с распростёртыми объятьями приняли на работу, на винно-водочный склад, в должности, носившую гордое наименование – кладовщик-комплектовщик. Как оказалось, текучка кадров на данном предприятии была более чем оправдана отношением руководства, задержками заработной платы, всевозможными переработками и дополнительными нагрузками, но коллектив, в который попал Игорь, с лихвой компенсировал многие нюансы. Совершенно разные, но добрые, с прекрасным чувством юмора, казалось, они ходили не на работу, а для того, чтобы встретиться друг с другом, для того чтобы подшучивать друг над другом и просто отлично проводить время – своего рода клуб по интересам.