ШРАМ: ОБРЕТЕНИЕ АДА

Шрам снял палец со спускового крючка, выпрямился во весь рост, неотрывно глядя на пустую лавочку. По растрескавшемуся асфальту под ногами прозвенели, раскатываясь, стреляные гильзы. Разум отказывался воспринимать происходящее, но глаза и вычерченная каленым металлом память говорили обратное. Наверное, так люди сходят с ума…

Дальнейшее Шрам помнил очень туманно и расплывчато, как в полузабытом кошмарном сне. Отдельные фрагменты всплывали отрывочно, бредово, а наемник даже сам не мог точно сказать, было ли это на самом деле, или просто потрясенный мозг сам выдумал себе мини-сюжет и приписал его воспоминанию. Вот, например, прибитая ржавыми гвоздями к стене дома табличка «Улица Ленина». Сама жестянка белая, а буквы — угольно-черные, по стене, прямо по штукатурке ржавые потеки до самой земли… Или — боль в ноге, когда зацепился за какую-то торчащую из земли проволоку, не удержался и ушиб голень о высокий бордюр… Стеклянная бутылка, покатившаяся по мостовой от случайного пинка, звонко, хрустко разлетевшаяся от удара… Могила какого-то безвестного сталкера-бродяги с криво сколоченным из заборных реек крестом, установленном над уложенными на холмике для защиты от падальщиков кусками бетонных плит… Пустота и отпечаток смерти давили на истерзанную, выгоревшую душу наемника невыносимым грузом, от этого он почти кричал, но сам не знал, исторг ли из себя в итоге хоть звук.

Из полубезумного состояния Шрама вывел резкий, сильный удар в грудь, от которого он согнулся пополам и упал бы, если бы не наработанные рефлексы не выручили, не заставили тело резко уйти в сторону, под прикрытие угла дома. Нам наемник скосил глаза вниз, на место удара, и увидел вспучившуюся, как прыщ, горбину на грудной бронепластине «Севы». Пуля не смогла прошить кевлар, но удар от нее был очень силен, ребра чудом не треснули. Замечательный синяк теперь был обеспечен. Повезло, что неведомый снайпер угодил в тело, а не в голову, иначе в Лиманске одним трупом стало бы больше.

Шрам, склонившись чуть не до земли, выставил из-за угла небольшой осколок зеркала, найденного в одном из разрушенных домов специально для этого случая и примерно определил местоположение снайпера. Ага… Длинный двухэтажный дом по другую сторону растительной заросли. А вон там что? Блин, так это же небольшой мостик. Ручей. Добрался, значит! Где-то недалеко должны быть бойцы «чистого неба».

Наемник обошел дом с другой стороны и, ползком, под прикрытием рельефа местности и разного хлама двинулся вперед. Скоро его окликнули, он, повернув голову налево, увидел троих боевиков, махавших ему руками. Через пять минут Шрам уже был рядом с ними, за щитом из перевернутой набок металлической будки газетного киоска.

— Там засел снайпер, одного из наших уже подстрелил, когда мы на штурм пытались идти. Почти на тот берег прорвались, вот ведь незадача.

— Ну прорвались бы, а дальше что? — Шрам стер пот с лица и поправил в очередной раз сползшую повязку, — Там же склон пологий, пока бы вы до дома добрались, вас как щенят перебили. В лоб тут не пробиться, перестреляют.

— А как тогда? — огрызнулся один из боевиков, — Предлагай тогда, раз умный такой!

— У вас частота связи военных есть? — спросил наемник.

— Есть. Мы их переговоры слушали.

— Сообщи мне ее. Надо, Шрам вынул свой ПДА и настроил его на режим рации.

Чистонебовец недоуменно пожал плечами, однако просьбу союзника выполнил. Ответили наемнику, однако, не сразу — военные подозревали ловушку и осторожничали. В доме через лишенные стекол окна замелькали темные фигуры, забликовали окуляры прицелов.

— Майор Тарасов слушает, — прогавкал голос военного.

— Говорит сталкер Шрам, один из людей «Чистого неба». Вы готовы меня выслушать?

Наемник ожидал, что Тарасов даже не будет продолжать дальнейшего разговора и попросту отключит связь, однако ошибся. Пару секунд спустя майор ответил:

— Готов. Говори, бродяга.

Противу удивления, голос военного не был агрессивным. Напротив, бесконечно усталым.

— Мы прорываемся в центр Зоны, на саму Станцию, — продолжил Шрам, — Для нас вопрос жизни и смерти попасть туда, но вы, организовав оборону, мешаете нам. Для избегания никому не нужного кровопролития, мы предлагаем вам пропустить нас, а самим возвращаться назад.

Кажется, военный даже обалдел от такой прямолинейной наглости, но ответил.

— Ха! — саркастически хмыкнул Тарасов, — Я что, совсем дурак? Вы ж нас перестреляете, а потом ограбите. Вы же мародеры. А обратно кто нас пропустит? Город кишит монолитовцами и бандитами.

— Ни тех, ни других сзади уже нет, мы уничтожили их, а от пары-тройки уцелевших, если они даже рискнут на вас напасть, вы отобьетесь без проблем.

— А если мы не пропустим вас?

— У нас есть гранатометы и ручные огнеметы «Шмель». Когда пойдете назад, если пойдете, то увидите их следы, когда мы штурмовали бандитские укрепления.

— Угрожаешь, бродяга? — голос Тарасова понизился.