Шпион, который ее убил

Бондарь не оглянулся. Направив лыжи на высокий бруствер, созданный снегоочистителем, он на всякий случай мысленно попрощался с жизнью.

Он никогда не совершал прыжков с трамплина. Не знал, как нужно правильно планировать и что делать в момент приземления. Он просто перелетел через снежный гребень и взмыл в воздух.

Сердце замерло, время почти остановилось. Бондарь завис над полотном дороги, как в тягостном сне, где все происходит медленно и неотвратимо.

Краешком глаза он видел громаду удаляющегося автофургона с логотипом «Ivecco» на заиндевелом полотне. Слева надвигался следующий грузовик. Ярко освещенный, но не ослепленный лучами фар, Бондарь слышал рокот двигателя, видел боковым зрением не только силуэт шофера за лобовым стеклом, но и мельчайшие детали кабины, видел, как по обе стороны от нее вздымаются белые крылья снежной пыли. Казалось, так будет продолжаться вечно, но рявканье автомобильного клаксона послужило сигналом, по которому замедленное восприятие сменилось лихорадочной сменой отрывочных кадров.

Раз! Лыжи соприкоснулись с насыпью на противоположной стороне дороги. Два! Бондаря подбросило вверх, как на батуте. Три! Он снова умудрился опуститься на обе лыжи и, отчаянно балансируя, понесся дальше.

За спиной раздались идентичные по звучанию удары, сопровождавшиеся душераздирающими воплями. Промежутки между ними были очень короткими: глухой стук – крик, глухой стук – крик. Протяжные гудки автомобилей образовали нечто вроде грянувшего и смолкшего похоронного оркестра: ду… ду… ду-ду…

Все это свидетельствовало о том, что гонка с преследованием завершилась. Проехав еще пару сотен метров, Бондарь затормозил и оглянулся.

Уменьшившиеся до размеров спичечных коробков грузовики стояли, растянувшись по всей дороге. Невозможно было определить, что именно там произошло, однако это было не так уж важно. Главное, что последующие прыжки через шоссе оказались не такими удачными, как тот, который совершил Бондарь. То ли преследователей посшибало кабинами, то ли они угодили в завихрения воздуха за фургонами, но факт оставался фактом: рождественская ночь для них закончилась.

Бондарь вытер взмокшее лицо и прислушался к себе, стараясь определить, надолго ли еще его хватит. В боках кололо, легкие разрывались, к горлу подступала тошнота. После такого отчаянного марш-броска было трудно заставить себя продолжать движение вперед, и все же Бондарь поехал дальше. Уклон здесь был пологим, так что никаких сверхчеловеческих усилий не требовалось. Стой на лыжах, сохраняй равновесие да поддерживай трясущиеся колени руками.

Давно уже Бондарь не чувствовал себя таким измотанным. Дыхание норовило сорваться на всхлипывания, веки с заледеневшими ресницами сделались непомерно тяжелыми, лыжи норовили перекреститься или разъехаться в стороны. И все же он почти достиг цели. Впереди виднелись редкие огоньки поселка. До них оставалось около километра. В Солохауле, конечно, не спрячешься, но там можно будет найти машину, чтобы добраться до Сочи или Дагомыса.

Так вяло размышлял Бондарь, понимая, что торжествовать победу рано. Очень скоро выяснилось, что в этом он был прав. Все-таки он потерпел поражение. Сокрушительное и ошеломляющее.

Глава 2, возвращающая нас на исходную позицию, где все только начинается

13 декабря в 9.03 в самом центре Москвы, в двух минутах ходьбы от Красной площади – на углу Петровки и Столешникова переулка, напротив Большого театра, – остановился дивный шестидверный лимузин, сверкающий черным лаком и серебристым хромом.

Это был не банальный «Линкольн», как решило большинство уличных зевак, плохо разбирающихся в автомобилях подобного класса. У входа в отель «Мэрриотт Роял Аврора» торжественно застыл представительский восьмиместный «Кадиллак-Лимузин» длиной 6 метров 64 сантиметра. Специалист, приметивший микропрожекторы на корпусе автомобиля, мигом смекнул бы, что они предназначены для того, чтобы освещать президентский штандарт и национальный флажок. И действительно, не далее как месяц назад именно этот «Кадиллак» был подан к трапу самолета, доставившего в Москву президента Соединенных Штатов.

Чтобы приобрести такую машину в личное пользование, было недостаточно обладать определенной суммой денег. Новый владелец должен был иметь доступ в святая святых Кремля, ибо именно там решалась дальнейшая судьба «Кадиллака». Кстати говоря, на него претендовали сразу четверо высокопоставленных членов правительства, однако предпочтение было отдано частному лицу. Тому самому, которое прибыло в «Аврору».

Весьма влиятельные и весьма состоятельные люди были частыми гостями этого отеля. Стандартный номер без завтрака стоил здесь 525 долларов за ночь, однако дороговизна не отпугивала, а, напротив, привлекала тех, кто стремился всячески подчеркнуть или просто прочувствовать свою исключительность. Постояльцы отеля всю свою жизнь положили на то, чтобы стать не такими, как все, так что роскошь, недоступная простым смертным, возвышала их в собственных глазах.