Шоу в жанре триллера

– Порох меня не выносит, – продолжал Эрик. – Это давняя история, я знаю его уже много лет… Поэтому он и не привлекает меня с моим колоссальным опытом к поиску маньяка! Зато вызвал из Экареста профессора Дыхма – этого шарлатана и зазнайку! Ну ладно, уверен, что мы найдем маньяка раньше, чем Порох со всеми своими столичными экспертами. Что мы имеем? Есть человек, который посылает Юлиане Понятовской анонимные письма с угрозами и который пытался ее убить, и есть личность, похищающая девочек. Это – два разных человека, и я не думаю, что между ними существует связь.

Я была согласна с профессором и поддержала его мысль энергичным кивком головы – рот был занят пирогом.

– Кто донимает Юлиану, не так важно. Думаю, кто-то из домашних. А вот личность маньяка-детоубийцы гораздо занимательнее. Он ловко маскируется, даже такой специалист, как я, не может понять, кто это. Но мне кажется, что и вы, и я знаем этого человека, что он крутится где-то рядом, может, не на первом плане, а скорее на периферии. Этот некто – не чужак, он – житель городка, так как держит девочек у себя дома или в специально оборудованном каземате, вероятно, подвале, гараже или на чердаке. Этот некто умен, он не допустил пока что ни единой крупной ошибки, не оставил следов, которые могут привести к нему. Он ориентируется в топографии Варжовцов и хорошо знает детей: ведь кого и когда похитить, не так-то легко решить стороннему наблюдателю. А наш, с позволения сказать, милый друг в курсе всего!

– Полицейский, учитель или врач, – произнесла я. – Человеку в форме, в белом халате или выходящему из здания школы дети верят. Или, может, пожарник, медбрат, продавец мороженого, в конце концов!

– Вы правы, Серафима Ильинична! – Глаза профессора засияли. – Наш убийца незаметен не потому, что он – человек-невидимка, а потому, что его должность делает его незаметным!

– Почтальон! – провозгласила я, вспомнив рассказ Честертона, где невидимым убийцей оказался именно разносчик писем – на него никто не обращал внимания, и свидетели забывали о том, что вообще видели его, едва тот исчезал из поля зрения.

– Или, следуя старой детективной традиции, садовник, – саркастически заметил профессор кислых щей. – Мы не должны гадать, следует правильно интерпретировать факты, которые имеются в нашем распоряжении. О, если бы вы знали, как же я хочу поймать этого человека!

– Почему он убивает детей? – спросила я. – Могу понять, если кто-то решит избавиться от настоящей или бывшей опостылевшей супружницы или богатого мужа, но лишать жизни невинных детей!

Профессор кислых щей покачал головой:

– Человек – безжалостное создание. Он стремится к удовлетворению своих страшных желаний и часто делает это за счет жизней других.

– Как Каин, – прошептала я, вспомнив легенду о тени первого убийцы.

– Именно, как Каин, – согласился со мной Черновяц. – Душа каждого из нас – потемки. Но, как Каин, мы имеем возможность выбора: поднять руку на ближнего или изгнать гнев из своего сердца.

Какое-то воспоминание шевельнулось в моей голове. Тоненький голосок профессора Черновяца не дал мне сосредоточиться: видение ускользнуло.

– С вами все в порядке? – участливо спросил меня Эрик. – Серафима Ильинична, на вас лица нет! Вы что, объелись пирога?

Тоже мне, кавалер! Не убеждать же коротышку в том, что я чуть было не поняла, кто убийца.

Отказавшись от стакана минеральной воды и патентованных пилюль против революций в животе, я спросила:

– Вы говорили что-то о фактах, а какие у нас, собственно, имеются?

Профессор хитро посмотрел на меня и сказал:

– О, в полицейском участке работает мой троюродный племянник, хороший мальчик, он до сих пор мне благодарен за то, что я помог ему найти теплое место под крылом полковника Пороха. Мой племянник держит меня в курсе расследования, негласно, конечно. Порох отдал распоряжение устроить шмон по ночным клубам, как будто убийца – один из завсегдатаев таких мест! Как бы не так, наш друг-маньяк убивает девочек, потому что они символизируют для него потерю кого-то очень близкого и дорогого. Он возвел траур в культ, вечная скорбь для него – образ жизни. Поэтому я не верю, что он ходит на вечеринки и отрывается в казино. И вот еще что…

С этими словами Черновяц вытащил из кармана пиджака несколько мокрых листьев, которые с величайшей предосторожностью положил на пустое блюдо из-под пирога.

– Я незаметно изъял это с берега реки, где сегодня было обнаружено тело девочки, – сказал, гордясь собой, профессор кислых щей.

– И что, вы предлагаете мне это в качестве вегетарианской закуски? – спросила я, взирая на пожухшие листья.

– Приглядитесь, Серафима Ильинична, – заявил Эрик. – Эксперт заметил на листьях непонятные серебристые крупинки, похожие на пыль или крошечные серебряные дробинки…

Я поежилась:

– Серебро? Noli tangere argеntum![8] Согласно поверьям, серебро – эффективное средство для борьбы со всякой нежитью, вампирами, знаете ли, вурдалаками и оборотнями. Не хотите ли вы мне сказать, что мы имеем дело, как и кричал несчастный старик, с самим посланцем ада? Боже, а ведь вчера ночью было полнолуние!