Шоу гремящих костей

Лера налила Яне чашечку кофе и угостила ее шоколадными конфетами.

— Значит, сидите без дела… — подытожила Яна то, что своими глазами увидела в детективном агентстве.

На столе зазвонил телефон, Яна машинально взяла трубку, словно была у себя в офисе в стоматологической клинике «Белоснежка», директором которой она являлась.

— Алло?

— Яна, это Ричард. Тут случилось такое дело… приехала твоя мама, и она хотела бы поговорить с тобой.

— Что-то случилось?

— Я не знаю, она сказала, что будет говорить только с тобой.

— Все, я поняла, лечу пулей!

Мама Яны жила в провинциальном городе не так далеко от Москвы, но, несмотря на это, виделась с дочерью очень редко. Сама Яна постоянно была в делах и заботах, а ее мама работала в Театре юного зрителя с такой самоотдачей и энтузиазмом, словно находилась на самой престижной и высокооплачиваемой сцене мира.

— Пока я работаю, я живу! — не раз любила повторять мать Яны, обязательно добавляя при этом: — Я покину сцену только вперед ногами!

Мама Яны имела непростой характер и жуткие перепады в настроении, и все равно Яна любила ее, так как больше родственников у нее и не было.

Яна вылетела из офиса детективного агентства, запахивая на ходу полы короткой шубы. Ее красная машина марки «Пежо» за те полчаса, что она провела в детективном бюро, превратилась в один большой сугроб.

Несмотря на то что дворники в Москве работали исправно, они не успевали убирать снег, который валил с неба, не переставая. Видимость на дороге была очень плохая, ширина дороги тоже сузилась вдвое из-за снега. Яне казалось, что она ехала до дома целую вечность. Наконец она остановилась у их особняка, окруженного кованой решеткой. Выскочив из машины, она принялась нетерпеливо нажимать на кнопку звонка. В проеме двери показалась высокая, спортивная фигура ее гражданского мужа Ричарда. Видимо, он недавно приехал с работы, так как еще находился в костюме и белой рубашке.

Он подбежал к воротам, утопая по щиколотку во влажном снегу, словно в длинном ворсе ковра.

— Мы давно ждем тебя! Почему ты так долго?

— И ты меня еще об этом спрашиваешь? — Яна отпихнула Ричарда так, что он чуть не упал в сугроб, и понеслась по дорожке, ведущей к крыльцу, с диким криком: — Мама, вот и я!

Мама Яны сидела в большом кожаном кресле в гостиной вместе с Агриппиной Павловной и Борисом Ефимовичем. Их милая беседа была грубо прервана появлением Яны. Мать посмотрела на свою дочь и поморщилась, ее укоризненный взгляд говорил: «В кого ты у меня родилась такая непутевая?»

Яна в распахнутой шубе, в снегу, с разлохмаченными длинными светлыми волосами и горящим взглядом синих глаз стояла в дверях гостиной и улыбалась. Налипший на нее по дороге снег отваливался комками и падал на паркет, мгновенно тая, так как полы во всем доме были с подогревом, и растекаясь лужами вокруг ног Яны.

— Мама, как я рада тебя видеть, — выдохнула она.

— Сколько раз тебе можно говорить, чтобы ты не мамкала! Даже твой сын зовет меня Люсей. Это звучит по-молодежному, сексуально и кокетливо! Что подумают обо мне окружающие, если увидят такую тетю, как ты, называющую такую моложавую женщину, как я, мамой?!

— Ты так говоришь, словно я плохо выгляжу, — пробормотала Яна и, подумав, добавила: — Люся…

— Ты выглядишь на свои тридцать! А между прочим могла бы выглядеть моложе, если бы вела нормальный образ жизни, а не впутывалась во всякие сомнительные дела… Меня в твоем возрасте не пускали в кино на фильмы до восемнадцати, приходилось предъявлять паспорт!

Яна вздохнула, скинула шубу и сапоги и прошла в гостиную. Ее мать Людмила Анатольевна Цветкова задержалась в детстве. Скорее всего, не последнюю роль сыграло в этом место ее работы. Всю жизнь играть зайчиков, лисичек, принцесс и спящих красавиц — тут невольно впадешь в детство. Такие ведущие актрисы, ветераны театра до конца своих дней старались выглядеть молодо, чтобы не скатываться с главных ролей до персонажей Бабы-Яги и ее знакомых пеньков да кикимор. Мать Яны держала марку, в свои пятьдесят шесть лет имела девичью фигуру, симпатичное лицо и задорный взгляд. Внешне они с дочерью были совершенно непохожи. Люся была невысокого роста, стройная, с красивыми рыжеватыми волосами, подвижным лицом актрисы, выразительными светлыми глазами и поставленным, звонким голосом. Когда она приезжала, весь дом Ричарда и Яны наполнялся трелями ее голоса.

— Ну и акустика у вас тут! Нам бы такую слышимость в наш старый театр, — даже как-то заметила она сама.

Яна присела к ним, налив большую чашку кофе из кофейника.

— Кофе в таком количестве портит цвет лица, — заметила ее мама.

— Я это как-нибудь переживу, я же не актриса, — отмахнулась Яна.

— И это говорит моя дочь! Ты же в первую очередь женщина! Актрисой ты бы стать не смогла, ты слишком прямолинейна и безответственна.

Яна подавилась кофе.

— Ну, ма… кхе, Люся, ты что, приехала учить меня жизни?

— Я приехала повидать вас. Где там мой несчастный зять, добровольно взваливший на себя бремя под названием Яна Карловна Цветкова?

Ричард вошел в гостиную и извинился.