Шоколадница и маркиз (СИ)

Им приходилось учиться, двум юным аристократам, действительно учиться. Развлечения? На них не оставалось ни времени, ни сил. Прочие студенты их задирали. Как иначе? Молодые головы горячи, а сердца жестоки. Приходилось драться. Арману. За обоих. Диониса воспитывали женщины, он этого попросту не умел. Арман тоже не умел, но кто-то ведь должен. Кто, если не он? Бравада, отчаяние, почти безумие. Лекарские мудры он изучил самостоятельно, чтобы сращивать поломанные кости, править суставы и останавливать кровь. ? Лузиньяк научился вкачивать в друга магическую силу. Полезное знание и редкое даже у менталистов. ?днажды к овaту Шанверу подошел филид-выпускник и предложил… Это было нечто вроде бойцовского клуба, где пресыщенные аристократы делали ставку на исход поединка. Тотализатор. Арман согласился. Никакой магии, никаких артефактов, только физическая сила. За каждую победу он получал некую сумму, основные барыши доставались организаторам, но Шанвера это устраивалo. Драться он уже умел.

А Лузиньяк подписал фактотумский контракт. Через год ?рману пришлось заплатить Шарлю Девидеку сумму с шестью нулями, чтоб этот контракт аннулировать. Но тогда он уже стал маркизом, сокровищница Делькамбров была в его полном распоряжении, и даже, если бы нулей было не шесть, а, например, дюжина, ?рман заплатил бы без раздумий. Дионис был его другом.

Виктор де Брюссо появился в их компании примерно в это же время. И Мадлен де Бофреман. Каким именно образом? Арман точно не помнил,и клятвы Заотара тут совсем ни при чем. Брюсcо был их с Дионисом соседом по комнате в оватких дортуарах, бойкий красавчик, жизнерадостный, не особо умный, зато крайне обаятельный. Он волочился за каждой студенткой, иногда получал по лицу, иногда… Не важно. Мадлен его отвергла. А вот ?рман де Шанвер вызвал интерес прекрасной филидки.

– Мы обитаем в змеином гнезде, – сказала Бофреман во время очередной долгой прогулки под луной. – Нет, даже не обитаем, а прозябаем.

Шанвер пожал плечами, его все устраивало. Змеи не опасны, если на них не наступать.

– О чем ты мечтаешь? - спросила Мадлен и, не дожидаясь ответа, продолжила. – Лично я хочу быть королевой.

– Его величество женат, - улыбнулся Арман.

– Не владычицей Лавандера, а просто – лучшей, великолепной, недосягаемой. Даже не королевой – святой, как леди Дургела, покровительница оватов.

– Тогда мне придется стать Таранисом Пoвелителем Молний?

Прекрасные глаза Мадлен с восторгом посмотрели на молодого человека:

– Нет, дорогой,ты станешь Партолоном – командиром безупречнoй квадры. Пойдем, разыщем Диониса и Брюссо, нам ?ужно поговорить всем вместе.

В тот день появилась великолепная четверка Заотара: Шанвер, Брюссо, Лузиньяк, Бофреман. Нет, они не примеряли на себя доспехи святых покровителей, они же не дети. Клятва в вечной дружбе. Один за всех и все за одного. Хитроумные и даже коварные планы. Их должны уважать, а лучше - бояться. Сила, успех, богатство. Пусть все знают, что «четверка» неприкосновенна.

Они приступили к действиям. Мадлен стала вдохновителем и организатором. К концу второго филидского года основные цели были достигнуты. Бофреман блистала среди дев, как Шанвер среди мужчин, враги и обидчики повержены, Брюссо с Лузиньяком превратились в лощеных аристократов, а прочие склонились перед величием «четверки».

Арман де Шанвер вспоминал все это, сидя у камина в одном из кабинетов дворца Делькамбров и глядя на огонь.

А потом все закончилось. Нет. Вовсе не в тот день, когда монсиньор Дюпере исполнил наказание, гораздо раньше. Учеба в академии – долгий и кропотливый процесс. Год, другoй,третий… Интриги стали вызывать скуку, победы – пресыщение. К тому же, обладая одинаковым статусом, члены четверки различались способностями и желанием постигать науку. Мадлен мечтала стать сорбиром, но считала, что это, как и все остальное, получится вследствие череды хитроумных действий. Виктор просто плыл по течению, его больше волновали девицы или сплетни королевского двора, к которому, стараниями Шанвера, все друзья были допущены на время студенческих каникул. Лузиньяк, как и сам Арман, трудился. Белый камзол безупречного – вот главная цель. И они ее достигли. Оба. Только вот Шанвер не удержал.

– Грустишь, милый? - заглянула в кабинет Мадлен. – Время ужина, пойдем,тебе нужно набираться сил.

Шанвер отправился в столовую, сгорбившись, как столетний старец, кивнул Виктору. Де Брюссо пpибыл в Делькамбр на неделю позже их с Бофреман. Как иначе? Он ведь верный дуг, в отличие от некоторых. Некоторые – это Дионис Лузиньяк.

– Знаю твое благородство, милый, - говорила Мадлен,исполняя за столом обязанности хозяйки, – но, кажется месье Лузиньяк достиг того, чего хотел. Теперь твоя безупречная квадра – его безупречная квадра.

Де Брюссо подлил себе вина:

– И, если бы мы не знали некоторых обстоятельств, решили бы, что девица Армана теперь тоже у Диониса.

Шанвер поморщился, Мадлен, заметив это, шикнула на друга:

– Перестань! Это низко! Бедняжка Лузиньяк так старается выглядеть нормальным…