Шофер. Назад в СССР. Том 2

Свою белую чистую косынку с прошлого раза, сменила она на такую же белую, только в маленький синий цветочек.

Несколько молодых девушек, часть из которых я еще не видел, принялись шептаться, хихикать при виде меня.

Женщины ели нехитро: кто жевал хлеб с маслом, кто вареные яйца. Румяная полнощекая девица, сидевшая с краю навеса, звонко хрустела огурцом. Поглядывала на меня.

Я напился из привычного эмалированного ведра, полил на шею с ковшика. Как же было приятно, когда прохладная водица полилась по шее, немилосердно исколотой жесткой ячменной пылью.

Я отряхнулся, глубже расстегнул ворот, чтобы освободить от рубахи мокрую кожу.

— Слышь, бабоньки, — улыбнулся я, — а вы тут как, заняты?

— Конечно, — нахмурилась полная, — вишь, — она показала мне полтора литровый баллон с простоквашей, — обедничаем! Будешь?

— О-о-о-о, — подбоченился я, — ну тут дело хорошее. Но и оно, когда нить кончится. А потом что?

— А что потом? — Пожала плечами другая женщина, поправляя голубенькую косынку на светлых своих волосах, — потом ждать будем, куда пошлет завтоком.

— А не хотите ли покататься ммм? — Хитро улыбнулся я, — прям в моем кузове?

— И куда повезешь?

— Товарищ мой, — я посерьезнел, — рассыпал по дороге на ток зерно. Помочь ему надо закидать все обратно в кузов. Вот бы накинулись вы, бабоньки, да в ввосьмером на кучу. Вмиг бы весь ячмень в кузове, между бортами и оказался бы.

— О как, — улыбнулась полная, — А ты нам чего?

— А чего вам надо? — Рассмеялся я.

— Так ясно чего! — Засмеялась женщина в голубой косынке — что б ты нашу Людку замуж взял!

— Людку? — Удивился я, — какую еще Людку?

— А вон, — кивнула она на полненькую, но милую девчонку, скромно сидящую на низеньком табурете.

Это была та самая девочка, что звала меня к завтоком в той истории с трактористами. Когда она поняла, что речь идет о ней, то страшно засмущалась, опустила глазки. На милых ее щечках заиграл румянец.

Девчонки вокруг звонко засмеялись.

— А с чего вы взяли-то, — улыбнулся я, — что Люда хочет за меня замуж?

— А она, — начала полная женщина с белой косынкой с цветочками, — с того разу только о тебе и болтает. Все расспрашивает, где живешь, где бываешь.

— Ну Вера Михайловна! — Обиженно встала пухленькая девчонка, — я же вам по секрету!

Обратил я внимание, что хоть была она и в теле, но женские ее формы под легким платьицем очень были аппетитны. Хотя такая простая деревенская красота была не совсем тем, что я искал в женщинах.

— И мне по секрету! А еще кому? — Рассмеялась полная женщина.

— И мне ты говорила по секрету, Людка!

— И мне тоже!

— Со всеми секретничала!

Девушки звонко защебетали. Стали дразнить Люду. Та насупилась, втянула голову в плечи, и тряся объемной своей грудью, пошла прочь с поднавеса.

— Ну чего вы девочку обидели? — По-доброму улыбнулся я.

— Так пойди пригрей, — рассмеялась полная, Вера Михайловна, — ей только того и надо!

— Эх вы, — снисходительно глядя на женщин, я махнул рукой, пошел к конторе.

Понятно было, что помощи от них не дождешься. Одни только хиханьки да хаханьки у беззаботных колхозниц на уме.

Обойдя Белку с носа, глянул я, как мнется за машиной девочка Люда. Увидев меня, она испуганно пошла прочь.

— Люд! — Крикнул я, — стой!

Девушка замерла на месте, ссутулилась как-то испуганно, будто я зову ее ругать.

— Да не бойся ты, — подошел я к ней.

Пряча глаза, Люда обернулась.

— Ну чего ты обижаешься? — Сказал я с улыбкой, — они ж шуткуют.

Девушка ничего не ответила, а только было попыталась уйти, но я ее остановил, легонько взяв за локоток.

— Правду они говорят, что ли? — Спросил я.

Я хотел рассказать Людке все как есть. Что если и правда я ей нравлюсь, так не стоит ей по мне горевать. Потому как есть у меня уже медсестричка Маша. Понимаю, что так с одной стороны и жестоко. Женские чувства, они хрупкие. А по Люденому поведению видел я, что она и правда переживает какие-то чувства. Что очень она сейчас на них чуткая и обидчивая. Уязвимая.

Однако, с другой, прекрасно понимал я, что женщины отходчивые в своей любви. Если уж что, могут они силой воли задавить в себе всякую безответчину. Что они сильнее, чем хотят казаться.

— Да я ж не обижу, — сказал я ей, — ну чего ты?

Тут наконец, подняла она на меня свои большие светло-карие глаза.

— А что, если и так? — Сказала она с вызовом.

Вдруг услышали мы звонкий женский смех. Оба разом бросили взгляд к Белке. Там, за кузовом, прятались девчонки-колхозницы. Тут же юркнули они, что твои рыбки, как только мы их заметили.

Люда тут же раскраснелась, вырвала у меня свой локоток и, покачивая объемными бедрами, ушла прочь, куда-то к кучам зерна.

— От горюшка, — хмыкнул я, глядя ей в спину, а потом пошел к конторе.

В конторе мехтока, как обычно, двери были нараспашку. Ходил туда-сюда сквознячок. Гонял он душный уличный воздух, что поступал сюда снаружи.

Я пошел по маленькому коридорчику. В кабинете электрик о чем-то спорили с механиком. Переругивались, суетились, что-то искали.