Шмяк!

– Увидев «Не говорите мне о понедельниках», господин Ветинари любе-езно велел прибить мисс Паутер за ухо к столбу, – ответил сэр Рейнольд. – Впрочем, к вечеру она уже высвободилась.

– По-моему, она ненормальная, – сказал Шнобби.

– Нет, поскольку за эту рабо-оту она получила несколько наград. Если не ошиба-аюсь, мисс Паутер собирается прибить себя еще куда-то. Вероятно, нас ожидает новая волнующая экспозиция.

– Тогда вот что я вам скажу, сэр, – охотно предложил Шнобби. – Почему бы не оставить эту здоровенную старую раму на месте и не дать ей новое название, например «Украденная картина»?

– Нет, – холодно ответил сэр Рейнольд. – Это глупо.

Качая головой и удивляясь людям, Фред Колон подошел к стене, которая столь жестоким – «жесто-о-оким» – образом была лишена покровов. Картину грубо вырвали из рамы. Сержант Колон не относился к тем, кто соображает быстро, но все-таки кое-что показалось ему странным. Если у тебя есть месяц на то, чтобы стащить картину, зачем действовать впопыхах? Фред смотрел на человечество с точки зрения стражника, которая в некоторых отношениях отличалась от точки зрения куратора музея. Никогда не утверждай, что того-то и того-то не может случиться, каким бы странным ни было это «то-то». Возможно, есть богатые безумцы, готовые купить картину, даже если придется рассматривать ее в уединении собственного особняка. Люди на такое вполне способны. Более того, сознание страшной тайны наверняка вселит в них приятный легкий трепет.

Но воры вырезали картину из рамы, как будто не заботясь о товарном виде. Повсюду остались разлохмаченные клочки… погодите-ка…

Фред отступил на шаг. Улика. Вот она, прямо перед ним. Он тоже ощутил приятный легкий трепет.

– Картину… – начал он. – Картину украл тролль!

– О господи, откуда вы знаете? – спросил сэр Рейнольд.

– Я очень рад, что вы задали этот вопрос, сэр, – сказал, не покривив душой, Фред Колон. – Я заметил, что сверху картину вырезали по всей длине почти вплотную к раме. – Он показал пальцем. – Тролль, разумеется, с легкостью дотянется туда с ножом и вырежет картину вдоль самого края сверху и еще немного по краям. Видите? Но среднестатистический тролль не станет низко нагибаться, поэтому, когда пришлось резать внизу, он напортачил и оставил кучу клочков. И потом, только тролль смог бы ее унести. Ковер с лестницы – и то здоровая штука, ну а скатанная в трубку картина наверняка еще тяжелее.

Он просиял.

– Отличная работа, сержант, – сказал куратор.

– Соображаешь, Фред, – заметил Шнобби.

– Спасибо, капрал, – великодушно отозвался Фред Колон.

– Ну, или это были два гнома со стремянкой, – бодро продолжал Шнобби. – Рабочие оставили несколько стремянок. Гляди, они даже тут стоят.

Фред Колон вздохнул.

– Знаешь, Шнобби, почему я сержант, а ты нет? Из-за таких вот слов, сказанных в присутствии частных лиц. Будь это гномы, разумеется, они бы вырезали картину аккуратно со всех сторон. Музей запирается на ночь, мистер сэр Рейнольд?

– Конечно! Не только на замок, но и на засов. Старый Джон крайне аккуратен. Сам он живет на чердаке, так что на ночь музей превращается в настоящую крепость.

– Он, должно быть, смотритель? – уточнил Фред. – Надо будет с ним поговорить.

– Разумеется, – нервно ответил сэр Рейнольд. – Кстати, я думаю, что у на-ас на складе должны быть материалы, посвященные этой картине. Я сейчас… э… схожу и… э… поищу…

Он заспешил к маленькой дверце.

– Интересно, как воры ее вынесли? – спросил Шнобби, когда они остались одни.

– А кто сказал, что вынесли? – ответил Фред Колон. – Большое помещение, где полно чердаков, погребов и потайных уголков… почему бы просто не спрятать картину подальше и не подождать? В один прекрасный день заходишь под видом посетителя, прячешься под чехол, ночью снимаешь картину и суешь куда-нибудь, а на следующий день выходишь вместе с остальными. Все просто! – он широко улыбнулся. – Главное, капрал, – мыслить как преступник.

– Ну, или можно просто выбить дверь и убраться вместе с картиной посреди ночи, – сказал Шнобби. – Зачем возиться с мудреным планом, если сойдет и простой?

Фред вздохнул.

– Я предчувствую, что дело будет запутанное, Шнобби.

– Тогда спроси у Ваймси, можно ли нам им заняться, – сказал Шнобби. – То есть мы ведь уже знаем факты.

В воздухе витали невысказанные слова: «Где бы вы предпочли провести следующие несколько дней? На улицах, где, с вероятностью, будут мелькать топоры и дубины, или здесь, за тщательным, очень тщательным обыском чердаков и подвалов? Подумайте хорошенько. Ведь это не будет трусостью, не так ли? Потому что любая знаменитая картина – часть национального достояния, правильно? Пусть даже на ней нарисована всего лишь толпа гномов и троллей, устроивших потасовку».

– Я составлю подобающий рапорт и попрошу мистера Ваймса поручить это дело нам, – медленно сказал Фред Колон. – Оно требует внимания опытных стражников. Ты хорошо разбираешься в искусстве, Шнобби?

– Если надо, сержант.

– Да ладно!