Читаем Шлюпка. Устройство и управление полностью

– на катерах – не более 5 человек на одну банку.

В число перевозимых людей входят и гребцы шлюпки.

При перевозках людей на катерах при той же обстановке под парусами указанные нормы уменьшаются вдвое. Ялам и вельботам на закрытых рейдах и в гаванях определены следующие нормы:

– шестивесельным ялам при ветре ‹ 5 баллов и движении на веслах – 13 человек, при движении под парусами – 8 человек, при движении под мотором – 7 человек; при ветре ‹ 3 баллов под мотором – не более 13 человек. Эксплуатация яла под мотором при ветре › 5 баллов запрещается;

– четырехвесельным ялам при ветре ‹ 4 баллов и движении на веслах – 9 человек, при движении под парусами- 6 человек; при волнении моря ‹ 2 баллам и движении под мотором – 9 человек. При ветре › 4 баллов эти нормы снижаются сообразно обстановке. Эксплуатация яла под мотором запрещается;

– двухвесельным ялам при ветре ‹ 2 баллов – 3 человека. При волнении моря ›2 баллов эксплуатация яла запрещается;

– вельботам при ветре ‹ 5 баллов и движении на веслах – 13 человек, при движении под парусами – 8 человек.

Спасательным шлюпкам мореходность не ограничена. Предельная нагрузка шлюпок при перевозках компактных и малоемких грузов определяется из расчета 80 кг груза вместо одного человека.

При перевозках жидких и сыпучих грузов в условиях благоприятной погоды приняты следующие нормы:

– на катерах – 4-6 т;

– на шестивесельных вельботах – 3 т;

– на шестивесельных ялах – 2,5 т.

При ветре › 5 баллов и зыби, а также при перевозках на открытых рейдах и в море приводимые нормы снижаются сообразно обстановке.

Ответственность за соблюдение норм эксплуатации несет старший из присутствующих на шлюпке офицеров корабельного состава, а при отсутствии офицеров – старшина шлюпки. При отправлении шлюпки с корабля ответственность возлагается на вахтенного офицера.

<p>1.4. Устройство шестивесельного яла</p>

Самым распространенным типом гребно-парусной шлюпки является шестивесельный ял (рис. 1).

Рис. 1. Общий вид шестивесельного яла:

1 – форштевень; 2 – галсовый гак; 3 – брештук; 4 – отверстие для фонарной стойки; 5, 37 – решетчатые люки; 6 – стопорная планка; 7 – наметка; 8 – вант-путенс; 9 – кница; 10 – подуключина; 11 – чака; 12 -упорна; 13 – степс уключины; 14 – утка; 15 – банка; 16 -продольная банка; 17 – кормовое сиденье; 18 -румпель; 19 – заспинная доска; 20 – кормовая накладка (кница); 21 – обушок; 22 – цепочка чеки; 23, 56 – фалини; 24 – флюгарка; 25 – транцевый брус; 26 – транцевая доска; 27 – кормовой рым; 28 – сорлинь; 29 – отверстие для цепного подъема; 30 – руль; 31 – стержень; 32 – петля для подвески руля; 33 – подкильная полоса (оковка); 34 – ахтерштевень; 35-кница; 36, 55 – цепные подъемы; 38 – пробка; 39 – шпангоут; 40 – киль; 41 – кильсон; 42 – шпунтовый пояс; 43 – четырехгранный гвоздь; 44 – рыбина; 45 – съемная стойка (пиллерс); 46 – подлегарс; 47 – заполнитель (деревянный); 48 -привальный брус; 49 – ширстрек; 50 – планширь; 51, 53-буртики; 52-обшивка; 54-гнездо для нагеля; 57 – носовой рым

Остовом корпуса служит набор, состоящий из продольных и поперечных дубовых или ясеневых брусьев. Набор придает корпусу необходимую форму и обеспечивает его прочность. Основная часть набора – киль.

Киль – сплошной дубовый или клеенный из двух дубовых и трех сосновых досок прямолинейный брус, проходящий по всей длине шлюпки.

В носовой части латунными болтами скреплен с килем, образуя носовую оконечность шлюпки (рис. 2), форштевень – криволинейный брус, клеенный из нескольких дубовых досок.

Кормовую оконечность шлюпки образует врезанный в киль под углом ~ 100° прямоугольный клеенный из дубовых досок брус – ахтерштевень. Ахтерштевень скреп- лен с килем стальной оцинкованной кницей на латунных болтах.

Рис. 2. Киль и штевни:

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее