Шли по улице девчонки

— И ни капельки не вру! Больно надо! Мы с дядей Костей тем летом ездили в деревню. А там у нашего родственника дяди Юры есть собственная лошадь. Он на ней коров пасет. Он посадил меня на коня и прокатил. Вот так-то! А вы никогда на лошади не катались. Только в кино видели, как катаются. А я на настоящей лошади каталась. Вот так-то! Съели?

— Прокатил? Как это прокатил?

— Ну, он сначала посадил меня наверх на лошадь к ней на спину. А потом взял за веревку, которая к морде лошади привязана. И повел лошадь. Она идет за ним, а я на верху лошади качусь. Сижу у нее на спине. Ой! Девочки! Если бы вы только знали, как это страшно! Я вся от страха тряслась, пока ехала. Высоко так! Вниз даже смотреть страшно! А лошадь идет, вся шевелится. Я то влево, то вправо. Ну, думаю, сейчас упаду! Как вцепилась со всей силой в ее длинные волосы… Ну, как их? В гриву! Вот! И держусь со всех сил. Клёво так! Офигеть!

Оксана выставила вперед большой палец. И чмокнула.

— Никогда бы не села на лошадь! — с завистью произнесла Полина. — Ни за что в жизни!

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ У ДАШИ ДОМА

Они поднялись на площадку второго этажа. На подоконнике, облокотившсь спиной, сидел худой парень лет двадцати в серых шортах и полосатой майке. На ногах у него были черные носки и черные сланцы.

Он курил, выдыхая дым на оконное стекло и стряхивая пепел в литровую стекляяную банку, дно которой было закрыто окуркам, а сама банка изнутри была замазана пеплом. Он равнодушно глянул на поднимавшихся девчонок и отвернулся к окну. Но и в окно он смотрел с таким же равнодушием. Казалось, что он уже прожил сто лет, и его уже ничто не может заинтересовать в этой жизни. Для него всё закончилось.

— Девочки! — воскликнула Даша. — А давайте вместе сочинять нашу песенку! Хорошо?

— Как это сочинять? — удивились подруги.

— Да вот на каждую ступеньку по слову! И пока дойдем до пятого этажа у нас получится песенка. Ведь, что главное в песенке? Это ритм. А ритмом нам будут служить ступеньки! Да я ее уже и придумала, потому что такая песенка уже есть. Только слова переделаем и получится наша собственная песенка. Песенка друзей! Вот как! Давайте!

Даша подняла ногу и медленно, глядя на подруг, опустила ее на ступеньку повыше. Оксана и Полина тоже опустили ноги на лестницу, делая это замедленно и не сводя глаз с Даши. Даша запела:

Вместе весело шагать

Нам по лестнице,

Нам по лестнице,

Нам по лестнице!

И при этом распевать

Вместе песенки,

Вместе песенки,

Вместе песенки.

Раз ступенька,

Два ступенька,

Будет лесенка.

Раз словечко,

Два словечко,

Будет песенка.

Голосок у нее был тонкий. И звонкий.

— Здорово! — восхитилась Полина. — Классно!

— Это разве ты сама? — недоверчиво спросила Оксана. — Ты, наверно, откуда-то списала слова. Конечно, списала.

— Сама! — прокричала Даша. — Вот прямо сейчас сложились слова. Я иду по ступенькам, а песенка сама складывается.

— А ты еще можешь повторить, а то я плохо слова запомнила? Пожалуйста! — попросила Полина.

Даша снова пропела песенку от начала до конца. Теперь можно было бы и вместе. Потому что это песенка для совместного пения. И вместе петь веселее.

— Девочки! Ну, вы запомнили слова? Тогда давайте вместе!

Девочки остановились. Полина что-то беззвучно прошептала. А Оксана исренне призналась, что ничего не запомнила. Ну, так, только отдельные слова.

Даша пропела еще раз. Занесла ногу над верхней ступенькой и скомандовала:

— А теперь вместе, девочки! Начали!

Подруги тяжело вздохнули. И запели.

Вместе весело шагать

Нам по лестнице,

Нам по лестнице,

Нам по лестнице!

И при этом распевать

Вместе песенки,

Вместе песенки,

Вместе песенки.

На этот раз подруги втроем пропели задорную песенку. И как только они закончили петь по третьему разу, так сразу и поднялись на пятый этаж, оказавшись перед дверью, за которой жила Даша. Дверь была оббита черной кожей.

— На земле всё-таки лучше жить, — сказала Оксана. — Выходишь из дому, и вот она земля, травка, деревья, собачка в конуре сидит. Всё у тебя под рукой! Надо жить на земле! А не залазить на самое небо.

— Вот мы и дошли! Вот мы и дома! — торжественно произнесла Даша.

Позвонила. За дверью раздались шаги. Звякнул замок и дверь растворилась. На пороге стояла Дашина мама.

— Ну, и где мы шляемся? Время-то уже сколько! — строго произнесла Дашина мама.

Это была полная черноволосая женщина с пухлыми губами, курносая. На ней был просторный халат синего цвета. Правую руку она держала в кармане. На лице ее было недовольство. Брови сходились у переносицы.

— А я девочек провожала! — звонко выкрикнула Даша. И стала скидывать с себя туфли.

— Я вижу, как ты их проводила. А может быть, это они тебя провожают? Но всё равно как-то очень долго провожаетесь.

Оксана с Полиной смутились. Прижались к дверному косяку.

— Да мы там, — пробормотала Оксана. — Там девушка на пустыре лежала. Мы шли, а она лежит. Мы подошли к ней.

— Пьяная что ли валялась?

— А вы откуда знаете, тетя Женя? — удивленно спросила Оксана.

Тетя Женя тяжело вздохнула. И покачала головой.

— Ну, трезвая же не будет лежать. Вы видели, чтобы трезвые лежали на земле?