Шли по улице девчонки

— Я тоже закрываю глазки, когда сплю. Но я живая, — сказала Оксана. — И меня не относят на кладбище. А, может быть, она придет? Только вот кровати ее нет почему-то. Куда же она ляжет?

— Она не придет. И никогда не откроет глазки. И кровать ей больше не нужна.

— А где она спит? — спросила Оксана. — Она что и кровать с собой забрала, где спит сейчас? Так выходит?

— Бабушку закопали в ямку. Глубокую такую ямку.

— В ямку? Зачем?

Оксана никак не могла понять, зачем человека нужно закапывать в ямку. Ну, в песок. И то немножечко. Как на пляже.

— Когда человек умирает, роют яму и закапывают его. Это называется могила.

— А зачем закапывают? Ему же там плохо.

Дедушка, стоявший в коридоре, махнул рукой и вышел на веранду. На веранде он обычно курил. Дома, когда он курил, бабушка ругалась.

— Так всегда делают, потому что человек уже не живой. Он не должен быть рядом с живыми людьми. И поэтому их закапывают в землю на кладбище. Там очень много могил. Когда-нибудь сходим…

Оксана задумалась, представила, как она лежит в яме. Там очень темно. И никого нет, только одна земля кругом. Не с кем даже поговорить и поиграть. Нет! Она в яму не хочет. Но раз там так плохо, зачем же людей закапывать в яме? Ничего не поймешь у этих взрослых. Они порой делают такие глупые непонятные вещи, наверно, сами не знают для чего. Вообще, в поведении взрослых многое было недоступно ее сознанию и казалось совершенно нелепым. Например, взрослые могли целый день сидеть за столом, есть и пить водку. И болтать что попало.

— А еще, может быть, ученые придумают, чтобы люди не только не умирали, но и чтобы не были старыми. Старые часто болеют. Некоторые ходят с палочкой и не могут бегать. И у них болит всё, — сказала Даша.

— Я не хочу быть старой, — согласилась Оксана. — Уж лучше в школу ходить, чем быть старой. Фу!

Ей опять вспомнилась бабушка из деревни, которая даже на улицу не выходила, потому что ей было тяжело ходить. И сидела целыми днями у окна.

В самом конце коридора показалась знакомая фигура. Девчонки радостно взвизгнули, а тут же зажали ладошками рты, потому боялись громких звуков в пустынной больнице. Здесь кругом такая тишина!

— Идет! — прошептала Даша. — Видишь?

— Вы здесь? — спросил охранник, подойдя к ним. — Ждете?

— А где Полина? Что с ней?

Парень вытер рукавом пот со лба. В коридоре не было жарко. Но, наверно, там, куда он заходил, было жарко. А иначе с чего бы он вспотел? Охранник поглядел по сторонам. Сунул руку в карман.

— Что Полина? Всё нормально! Дали ей понюхать нашатырю. Сейчас укольчик поставят, и ваша Полина будет как новенькая. Впечатлительная девочка. А в нашей жизни это не всегда хорошо. Нужно быть потолстокожей!

— А вы настоящий герой! Может быть, вам даже дадут медаль. Ведь вы спасли Полину. А когда кто-нибудь спасает человека, ему дают медаль. Я видела по телеку, как дяденьке давали медаль, — сказала Полина.

— Я герой? — удивился парень. — Ну, ты даешь, мелкая! Нашла героя!

Он рассмеялся. Потом почесал за ухом. Покачал головой.

— Еще никто меня не называл героем. Шалопаем называли, дураком называли, а героем нет не называли.

— Все, кто спасает людей, герои, — продолжала настаивать Оксана. — И за каждого спасенного человека герою дают медаль. Иногда даже сам президент дает медаль. Я по телеку видела. Президент давал герою медаль.

Парень кивнул и улыбнулся.

— Ну, тогда, к вашему сведению, многажды герой. Моей груди не хватит для всех медалей. И президенту некогда будет заниматься международными делами, только и будет цеплять мне медали. Куда я их буду вешать?

— Да? — удивились девчонки. — Правда?

— Конечно, правда!

Парень сделал серьезное лицо. Провел рукой по груди, как бы показывая, сколько медалей на ней может уместиться. Высоко задрал голову.

— Ладно, девчонки! Мне надо на пост! А то попадет от начальства! Оно у меня строгое!

Он вышел. Даша опять выглянула в коридор. Там показались две фигуры. Одна большая в зеленом костюме и зеленой шапочке. Это была медсестра. Она была такая полная, что шла, переваливаясь, как утка, и каждый раз шумно выдыхала, сделав несколько шагов. Рядом с ней шла Полина, понурив голову.

— Полина! Мы здесь! — завизжали девчонки. — Иди к нам!

Они медленно приблизились. Медсестра, отдуваясь, строго посмотрела на девчонок, наверно, из-за того, что они громко закричали. А может, она вообще была строгим человеком. Выдохнула на них горячую струю воздуха.

— Берите свою подружку! — сказала медсестраи подтолкнула слегка Полину.

То, что это была медсестра, было ясно по бейджику, на котором были написаны имя, отчество, фамилия и слово «медсестра». Еще и цветная фотография, на которой она выглядела моложе.

— Будь моя воля, я бы их этих гонщиков… Куда только ГАИ смотрит! — сурово сказала женщина. И опять горячо выдохнула на них.

Да, встреча с ней гонщикам бы не понравилась. С такими лучше не ссориться.

— Нормально всё с вашей подругой, девчонки! Напугалась сильно. Идите домой. Пусть дома попьет сладенького чая, поспит. Глядишь и забудется. Охо-хо-хо!

Он снова чуть подтолкнула Полину к ним навстречу.