Шлейф Снежной Королевы

— Все, сейчас немного подождем, а пока поговорим. Давайте знакомиться. Называйте меня Иван Иванович. А кто Вы, прекрасная незнакомка?

— Называйте меня Лара. Просто Лара.

— Хорошо, просто Лара. А теперь скажите мне, какую собственно работу Вы хотели бы получить?

— Я же писала в объявлении — работу пилота.

— Это понятно. Из Вашего объявления следует, что Вы — военный пилот? И принимали участие в военных действиях?

— Да. Но могу быть и пилотом транспортного корабля, разницы нет.

— А сейчас Вы в отставке?

— Можно сказать и так, — глаза Лары пристально уперлись в лицо собеседнику.

— А что же вы не обратились ни в одно из крюинговых агенств, каких в городе пруд пруди? И Вам, как вышедшему в отставку пилоту, помогли бы найти работу в гражданском космофлоте.

— Скажем так, у меня нет необходимых документов для этого. А там очень тщательная проверка и никакую "липу" я принести не могу.

— Вот как? Что же такого с Вами случилось, просто Лара? Может, у Вас еще и полиция на хвосте?

— Иван Иванович, по-моему, дальнейшая беседа не имеет смысла. Вы не находите?

— Да не волнуйтесь Вы… Лара. Я не из полиции и сдавать Вас туда не собираюсь. Но ведь мне надо узнать человека прежде, чем иметь с ним дело. Вы согласны?

— В общем — то… да.

— Ну, вот и отлично. О-о-о, а вот и шашлыки готовы. Ларочка, угощайтесь. Выпить не получится, так как за рулем. А Вы как?

— Благодарю, не нужно.

— Ну, вот и отлично. Итак, Лара, давайте в спокойной обстановке пообедаем, да и обсудим заодно все вопросы. Давайте начнем с конца. Какую бы работу Вы хотели получить, где и с каким жалованьем?

— Я уже писала — работу пилота. Можно с риском. Место неважно. Жалованье — в пределах разумного, сколько платят за т а к у ю работу. Я так понимаю, что Вы представляете ч а с т н у ю органиацию?

— Да, не государственную. Скажите, на каких типах кораблей пришлось Вам служить?

И какая Ваша последняя должность и чин?

— На крейсерах. Было время — послали в авиагруппу на авианосец пилотом истребителя.

Но потом опять вернулась на крейсера.

— И сколько же Вы служили?

— Шесть лет.

— О-о-о, а сколько же Вам лет?!

— Двадцать восемь. Хотя, у женщины не принято спрашивать о ее возрасте.

— Вы прекрасно выглядите, я думал, что Вы гораздо моложе. Простите, просто не удержался. Так все же, какова Ваша последняя должность и чин?

— Второй вахтенный офицер тяжелого крейсера.

— А чин?

— Корветтен — капитан. По вашему — капитан третьего ранга.

— Что-о-о-о?! — Иван Иванович резко выпрямился и удивленно посмотрел на Лару. По нему было видно, что встретить здесь врага он совершенно не ожидал.

— Да, Вы не ослышались. Корветтен-капитан флота Конфедератов, второй вахтенный офицер крейсера "Мизар", уничтоженного вашим флотом в бою возле Денеба полгода назад. В данный момент имею статус беглого военнопленного.

— Вот оно что… То-то мне показался странным Ваш акцент. Я так понимаю, что русский для Вас не родной язык?

— Да. Мой родной язык немецкий, но я знаю еще несколько языков.

— Хм-м… А откуда же Вы?

— Я уроженка Швейцарии. Просто, пошла наемником к Конфедератам сразу после окончания академии космофлота. Они платили хорошие деньги, а специалистов у них всегда не хватало. Тем более, на Федерацию у нас до сих пор злые после вашей авантюры с "Афродитой". Не забыли, как вы хотели втянуть нас в свою войну? Самим уничтожить пассажирский лайнер и обвинить в этом крейсер Конфедератов, оказавшийся поблизости? Так, что во флоте Конфедератов служит много моих соотечественников.

— Поразительно… Все, что угодно был готов услышать, но такое… А как Вы попали в плен? И как Вам удалось бежать?

— Сразу после того, как "Мизар" был уничтожен, меня подобрал ваш эсминец "Валлентайн". В войне возможны всякие случайности, поэтому я была готова к подобной ситуации. В каюте у меня была припасена матросская форма, и я успела переодеться перед покиданием крейсера. Из экипажа в восемьсот человек спаслось не более трех десятков матросов на единственной уцелевшей шлюпке. Из офицеров была только я.

До того, как нас выловили из космического пространства и доставили на борт, мы договорились, что для всех я — кок.