Школьные истории

В зоопарке тоже должен быть выходной. Если кому из зверей есть куда пойти, то они свободно могут пойти. В один из таких дней наши бегемотики решили пойти погулять в город, но не просто пойти — им захотелось яблочков поесть. Бегемотики, и большие и маленькие, очень любят яблочки кушать. Мы осенью их много кушали сами и других угощали. Бегемотикам понравилось у нас и с тех пор они остались жить здесь, среди других игрушек.

Моему сынишке очень нравилась эта история, и мне приходилось несколько раз напоминать её. А когда у нас случались яблочки, он не забывал покормить и своих бегемотиков.

* * *

А от куда мосты берутся? И что такое мост? Мы с сынишкой часто играем в его машинки — у него их много и разные. Паровозика нет, но он его сам собирает из конструктора. Из этого конструктора можно собрать и мост. Только что же мосту просто лежать на дороге? Мост должен лежать там, где обычным путём проехать трудно, например, через овраг или речку.

Поэтому мосты бывают разные по конструкции и назначению, большие и маленькие. Вот у нас в деревне ручеёк. Кто-то доску положил, чтобы не прыгать, не скакать, вот и мост своеобразный получился.

Когда мы собираем свой пластмассовый железнодорожный мост, то перекидываем его с диванчика на коробку, в которой игрушки хранятся. Коробка чуть ниже диванчика, поэтому паровозик катится сам. Жаль, что машинки по этому мосту запускать нельзя — они же не могут по рельсам ездить.

Когда мы так играем, бегемотики, жираф и Валарик молча наблюдают за нами и не мешают. Правда бегемотиков мы иногда включаем в игру. Мы с сынишкой берём клетки, в которых когда-то привезли обезьянок. Сажаем бегемотиков в них. Клетки устанавливаем на прицеп, а сам прицеп прицепляем к одной из машинок.

— Куда мы едем? — Спрашивают бегемотики.

— Поедем на рынок за яблочками. — Отвечаем мы.

А Валарик остаётся дома и будет нас ждать.

* * *

В нашем классе учится одна девочка и она рассказала мне однажды вот какой сон.

Дело происходило во время Великой Отечественной войны, а здание нашей школы старое и тогда в нём госпиталь был для раненых на фронте солдат. И снится ей, будто она в то время маленькой девочкой помогала маме ухаживать за бойцами.

И вот видит, лежит в стороночке молоденький такой паренёк, как вчера со школьной скамьи. Лежит, смотрит в потолок и ни кто к нему не подходит. Подхожу, значит, как на ципочках. А он вовсе и не в потолок смотрит, а в бесконечную даль. Я у него и спрашиваю:

— Миленький дядечка, чем Вам помочь?

А он мне и отвечает:

— Закрой мне глазки и тогда душа моя утешится.

Я значения тех слов не поняла, но глазки ему закрыла ладошкою своей. И в тот миг во сне будто вся моя жизнь прошла. И пришёл мой смертный час. Стою я и думаю, как мне быть, а сделать-то сама ничего не могу. И вдруг вижу, выходит ко мне на встречу тот самый солдатик. Осторожно берёт меня за руку и приглашает идти. Я буд-то что-то сказать, а не могу. А он сам отвечает:

— Спасибо тебе, доченька, что глазки мне закрыла.

Вижу я, молодой он, а зрелый не по молодости своей. А про себя думаю, почему он меня старую доченькой назвал. Проснулась и не встаю, размышляю. Так всю ночь и пролежала под впечатлением виденного во сне. Под утро задремала и тот же сон в завершении своём явился мне. Встретилась я там с мамой своей, солдатик меня привёл. Спрашиваю я:

— Мама! Почему он меня доченькой назвал?

А мама удивляется:

— Разве не понимаешь? Ну и хорошо. Прожила ты свою жизнь до глубокой старости, а душа твоя осталась детскою.

* * *

Мы с Павликом любим играть в разные настольные игры и у нас их поровну. Я хожу к Павлику, когда хочу поиграть в чепоя (сами шашки-то не люблю), а он ко мне приходит сыграть в шахматы. У него дома есть настольный футбол, а у меня настольный хоккей. Мы соревнуемся с переменным успехом. Но более всего я не люблю проигрывать в фишки. Из-за них всегда у нас происходят горячие споры.

Дело в том, что игру эту придумал Павлик и смысл её заключался в том, что правила могли меняться произвольно по ходу игры. Кто удачнее поменяет правила себе на пользу, тот и победил.

— Почему же я не могу поставить эту фишку сюда? — Спрашивал я у Павлика.

— Потому что две твоих я уже съел. — Отвечал он.

— А эту?

— Эта не в ход.

— Так у меня три против твоих шести остаётся на прорыв.

— Сейчас и им придёт конец.

— Вот клетка моя первая.

— Ладно. А я так схожу.

— Теперь две моих сюда возвращай.

— Почему это?

— Ну как же? Я пропустил четвёртую вместо седьмой.

— Верно. Но девятая моя.

— Эти две куда ставить?

— Не знаю. Думай.

— Ага! Ещё ход первой против твоих трёх.

— Не правильно!

— Как же?

— Да не правильно же.

— А я тоже правила изменил. Ты же меняешь.

— Я меняю по правилам.

— По каким таким правилам ты меняешь правила?

— По своим. Поставь эту назад.

— Я свою фишку честно провёл.

— Ты правила изменил.

— Ага! Ещё одну давай мне сюда.

— Этот кон не в счёт.

— Почему?

— Шестая клетка занята.

— Ну и что? Я по третьей примыкал.

— Давай ещё фишку.

— Свою на замен.

— Ого! Шустро.

— Сейчас дожму.

— Да ты, видать, усвоил урок.

— А то.

— Моя школа.

— Восьмую фишку куда?

— Эту клетку не обойти.

— А я вот так!