А сейчас учителя невозможно «поставить на паузу», «выключить» или «переключить канал». И что еще очень важно – действия ребенка теперь оцениваются со стороны. И результат этой оценки влияет на его отношения с семьей. До этого главным, чем занимался ребенок, была игра. И полученный в этот момент результат, или даже плоды посещения детского сада, на взаимоотношения с родными не влияли. Если только ребенок не вытворил там что-то выдающееся. То есть до тех пор, пока он не разбил окно мячом, о том, что происходит в детском саду, никто из взрослых ничего не знал. Разве что время от времени бабушки или папа вечером спрашивали: «Что нового в детском саду? Как ты там себя вел?» Пристального внимания к ребенку, большого количества эмоциональных оценок его поведения не было. И тут вдруг он попадает в новую среду, в которой его оценивают со стороны.
✓ Самым значимым человеком для ребенка, авторитетом, становится учитель.
А раньше эту роль выполняла в основном семья.
Теперь ребенка регулярно оценивает взрослый со стороны. Речь пока не про формальные оценки в дневнике. Официально в первом классе их еще быть не должно. Но все равно ребенок ежедневно получает много обратной связи о том, что у него получается, а что нет. Где нужно быть внимательнее, а в чем он – молодец. Остановить, отрегулировать поток этой информации наш первоклассник пока не может. А есть и ситуации посложнее. Например, он знает правильный ответ, но на него не обратили внимания. Услышали только ответ Маши и похвалили ее. А Петю сегодня совсем не заметили, хоть он и старался, руку тянул. К этому тоже еще предстоит привыкнуть. Научиться проживать «несправедливость», внутренне от этого не разрушаясь.
Школьная жизнь так устроена, что ты все время что-то делаешь и тебя оценивают со стороны. На самом деле, это важно, потому что иначе ребенок не научится рефлексии – способности оценивать свои действия со стороны.
Поначалу эта способность появляется во внешних взаимоотношениях, а потом становится частью ученика, помогает ему управлять собой изнутри. Сначала учитель комментирует действия ученика. Причем особое значение эти слова начинают приобретать в тот момент, когда ученик еще в чем-то не уверен. Осваивает что-то новое. Или даже у него ничего не получается.
У взрослых имеется большой репертуар реакций на детскую неудачу. Можно подбадривать. Можно деловито объяснять, как и что делать. Можно комментировать. Можно ругать или стыдить. Большое значение имеет эмоциональный настрой взрослого. Его вера в то, что у ребенка все получится. Со временем ребенок этим настроем заражается. Постепенно такой комментатор начинает действовать внутри самого ученика. Даже когда учителя нет рядом. Условно говоря, у ребенка появляется «внутренний учитель». И когда он выполняет какое-то задание, внутри раздается комментарий. Например: «Ну ничего, заехал тут за край немножко, но на следующей строчке надо быть повнимательнее». Или: «Ну вот, как всегда, криво вышло, совсем не получается». Сейчас мы, как во время замедленной съемки, видим процесс формирования у ребенка отношений со своей деятельностью. Как он будет ее оценивать, как корректировать. Сколько попыток он сможет сделать, появится ли у него дерзновение пробовать снова и снова. Или страх ошибки будет его сковывать.
Конечно, этот процесс начался не в школе. А за несколько лет до ее появления: в семье, в детском саду. Но львиная доля желания и способности справляться с трудностями жизни закладывается именно в школе. Причем в первые годы. Важность этого процесса сложно переоценить. По идее, это ровно тот бензин, на котором мы потом будем двигаться вперед всю жизнь.
Все время, каждый день мы что-то делаем. Оцениваем результат и корректируем свои действия. Опять что-то делаем, оцениваем результат, корректируем действия. И хорошо бы, чтобы школа помогла ребенку научиться через внешнюю обратную связь, как с этим нужно управляться. Со временем эти действия переходят из внешнего плана во внутренний. Психолог Лев Семенович Выготский, имя которого мы упоминали в главе про подготовку к школе, писал, что любая высшая психическая функция человека появляется на сцене дважды. Первый раз – во внешнем взаимодействии ребенка и взрослого, ребенка и другого ребенка. А во второй – она уже переходит во внутренний план. Но ее источник находится в том, что происходит в культурном поле между детьми и взрослыми.