Школа в Кармартене

По правую руку от него был вход в хранилище манускриптов. Он помнил, что там обитает архивариус Хлодвиг Нахтфогель, который тоже учитель и тоже может принять экзамен. Гвидион долго бился в тяжелейшую дверь, которая не поддавалась, пока кто-то не отворил ее изнутри. Гвидион въехал по скользкому полу внутрь и между рядами книжных шкафов, в которых толпились огромные фолианты, увидел архивариуса. Тот, в туфлях из змеиной кожи, в ночном колпаке и с фонарем, – было три часа дня, – щурясь, рассматривал Гвидиона незлобивым взглядом.

– На практику по драконографии? – спросил он, проводя Гвидиона вглубь между рядами книг и уже готовясь отпереть для него какую-то незаметную пыльную дверцу.

– О, нет, нет, – поспешно сказал Гвидион. И прежде чем он успел что-нибудь добавить, архивариус сделал жест, который должен был означать: «А, ну располагайся, бери все, что нужно», – и исчез между громадных шкафов неизвестного назначения. Гвидион побоялся идти его искать: мало ли куда можно так зайти. К тому же он испытывал неловкость оттого, что разбудил почтенного учителя. Он осторожно пробрался обратно в щель в дверях и покинул хранилище.

Следующей его надеждой была профессор Лютгарда, дочь Рунхильды. Из расписания следовало, что она неподалеку и урок рунологии у нее, если солнечные часы во дворе не врут, уже подходит к концу. Гвидион спустился на шесть пролетов и, не успев еще сообразить, надо ли спускаться дальше, был привлечен звуками громоподобного голоса:

– Если ваш кеннинг[4], Дильвин, сын Олвен, последовательно раскрыть, то получится черт знает что!!!.. Чтобы не быть пристрастной, я дала расшифровать его пятерым старшим студентам независимо друг от друга. Вот что получилось: хвост дохлой кошки, – голос сделал выразительную паузу, – гнилая брюква, еще хвост дохлой кошки, обрывок тряпки, кусочек губки. А вы что имели в виду? Громче, не слышу! Ах, боевой клинок конунга Харальда! Я так и думала. Как видно, вы не лучшего мнения об этом конунге!..

Голос продолжал еще некоторое время громить всех и вся.

– Вы будете строить девятичленные кеннинги до тех пор, пока у вас клинок не станет на выходе оставаться клинком!!! – грохотало из-за двери.

В сердце Гвидиона закралось страшное подозрение, что это и есть Лютгарда. Он, затаив дыхание, заглянул в крохотную щелку и обмер. Профессор Лютгарда была великаншей. Свирепого вида каменной великаншей. И стучала по столу кулаком весом в тонну. Не питая никакого предубеждения к другим расам, Гвидион от ужаса кувырнулся через перила и полетел с галереи вниз головой во внутренний дворик, где его поймал и поставил на ноги какой-то милый молодой человек.

– Что такое? – спросил он.

Гвидион рассказал про свои беды.

– Боже мой! – захохотал тот. – Можете сдать мне.

У Гвидиона отвисла челюсть.

– Я Мак Кархи.

Мак Кархи забрал с собой Гвидиона в Южную четверть, в башню Энтони, налил ему чаю и стал экзаменовать, честно предупредив, что у него нет того билета, который носит с собой Мерлин, поэтому он будет спрашивать по своему усмотрению. У Мак Кархи был ястребиный взгляд и черные волосы, собранные сзади в индейский хвостик. На правой щеке у него от рождения была волшебная родинка, привлекавшая к нему взгляды и сердца всех женщин, но только вне школы. Впрочем, он залеплял ее пластырем, когда выходил в город на рынок за покупками. Он называл Мерлина учителем, а не коллегой, и был снисходителен к проявлениям слабости ума у учеников, потому что и сам не настолько давно окончил школу, чтобы забыть, как это бывает.

Узнав, что Гвидион родом из деревушки Лландилавер, что возле Каэрдиллона, Мак Кархи очень обрадовался и спросил:

– А вы знаете, что было раньше на месте вашей деревенской церкви?

Гвидион вспомнил их церковь. Для нее долго выбирали место, рассчитывали, и когда наконец построили, оказалось, что все хорошо, но только прямо через середину церкви протекает ручей. Это как-то упустили из виду. С седьмого века ручей слегка поиссяк, но все равно тихонько струился от входа к алтарю.

– Русло ручья, а еще до того – мельница, что в зарослях калины, а еще до того – пастбище, а еще до того – круг камней, а еще раньше – морское дно.

Мак Кархи кивнул удовлетворенно.

– Три битвы острова Британия, возникших из-за пустой причины?

– Битва деревьев в Каэр-Невенхир, которая началась из-за косули и борзого щенка; битва при Арвдеридде, которая началась из-за гнезда жаворонка; битва при Камлане, которая началась из-за ссоры между Гвенхвивар и Гвенхвивах.

– Три страшных напасти, постигших остров Британия?

– Желтая зараза, опустошившая остров при короле Мэлгоне, сыне Касваллона, нашествие саранчи, сожравшей все королевские припасы при Ллуде, сыне Бели, и англо-саксы, которые не покинули остров до сих пор.

Гвидион знал триады наизусть и в самом раннем детстве, лежа на берегу под перевернутой лодкой, старой и рассохшейся, и глядя в щели на небо, повторял их сам себе от нечего делать.

– Трое искусных бардов двора короля Артура?

– Мирддин Эмрис, Талиесин, глава бардов, и Мирддин, сын Мадока Морврана.