Школа Добра

Но тут за спиной Винога появилась миловидная девушка, и я, присмотревшись, с неожиданной злостью узнала в ней ту самую, которую шамаханская доска показывала, когда я за их тайным совещанием подсматривала. Девушка вальяжной походкой подошла к Александру и игриво произнесла:

– Алекс, ну что ты возишься? Долго еще?

– С-с-с-скотина! – ответила я громко. Не ей, но Александру. И подлое зеркало решительным жестом в карман засунула.

А из кармана яростно заревело:

– Лиза, немедленно выйди вон!

И почти сразу ласковым голосом:

– Юл, солнышко, у тебя есть волшебное зеркало?

Молчу. Потому что злюсь на себя за глупость и несдержанность. Ну, и на него за подлость, конечно. А подлец между тем не дремлет, подлец задушевным голосом вещает:

– Милая, посмотри на меня! Пожалуйста!!

Даже слушать его не стану. Уши заткну руками и…

– Маленькая, ну ты же знаешь, что я все равно ни в одном зеркале ничего не увижу, пока ты не ответишь.

И вот тебе оригинальное наказание: до конца жизни бриться вслепую.

– Юла! – снова позвал Александр. Ну, правда, неужели он вот так мог после одного глупого слова меня опознать?

Видимо, все-таки мог:

– Солнышко, возьми зеркальце в руки. Ты тоже ничего не увидишь, пока…

Я резко выхватила из кармана предательское зеркало и выдохнула в него:

– Все! Мне хватило. Больше ничего от тебя не хочу. Можешь идти и спокойно практиковаться дальше.

Александр моргнул от неожиданности, но быстро взял себя в руки и спросил:

– А почему я тебя не вижу?

– Я в темноте.

– Включи свет, пожалуйста! – вежливо, но настойчиво попросил он. – Юлка, правда, прошу.

– Не могу.

Зачем я отвечаю? Надо разбить проклятое зеркало и выкинуть осколки прочь.

– Почему?

– Я на крыше.

Примерно минуту Александр молчал и невидяще меня из зеркала глазами прожигал, а потом:

– Какого черта ты среди ночи делаешь на крыше? Ты спятила? Ты одна?

А потом зашипел зло:

– Ясно, что не одна, что бы ты там делала одна? Юла, почему ты молчишь?!

Я подумала и ответила:

– Ненавижу тебя. Вот.

И после этого разбила зеркало? Фиг! Одни слезы, а не характер.

Виног поиграл желваками, нахмурился, а потом взял и улыбнулся мне. Хитро-хитро. И еще самодовольно. Я даже залюбовалась им... Кому я вру? Я им и не переставала любоваться, что не мешает ненавидеть его и злиться.

– Юлка, если вдруг ты ревнуешь... – он взял многозначительную паузу.

Еще чего не хватало! С чего бы это? Просто... просто неприятно же. То он со мной целуется, то с цокающими парнокопытными, то вот еще эта... девица... в ванной, между прочим, комнате. Что она там делала, спрашивается? Нет, я не ревную, мне только интересно и все.

Ничего из этого вслух я, естественно, не сказала. Хмыкнула только, но Александр услышал.

– Я так и подумал, – и засиял ярче полуденного солнца. – И абсолютно зря, потому что Лиза моя сестра.

Как же! Сестра! Нашел дурочку. Что сестра забыла на полевой практике? И главное, в ванной? И зачем бриться среди ночи? Но вообще-то, мне до всего этого никакого дела не было, конечно. Поэтому на все Виноговские объяснения я гордо молчала, что настроения ему совсем не портило.

– Не скажешь, с кем ты на крыше?

– Не скажу, – ответила недовольным голосом, но зачем-то сразу же добавила:

– Одна.

– Холодно же...

– Меня Динь научил сферический щит делать...

Александр поморщился.

– Мы с ним тут вчера устроили школу сомелье.

Нахмурился.

– Напились... как это Динь выражался? А, вспомнила! В тараканью сиську! Потом маленький дебош в крыле у ботаников учинили.

Кто-нибудь объяснит мне, зачем я ему это все рассказываю? Объяснение только одно: просто приятно наблюдать за тем, как с небритого лица сползает самодовольная усмешка.

– Сегодня с утра вся школа гудит. Говорят, что у нас с Динь-Доном роман, – подумала и уточнила:

– Страстный.

– Ну, пусть, – Александр посмотрел на меня недоверчиво. – И зачем тебе тогда я понадобился?

Ох, знать бы, что ответить на этот вопрос. И почему шкатулка вместе с зеркалом не выдала мне записку, в которой было бы написано: «Дарю тебе волшебное зеркало, потому что ты очень хочешь увидеть Александра Винога. И поговорить с ним. И сказать ему, что...» Что сказать ему? Вздохнула тяжело и честно призналась:

– Извиниться хотела.

Их темнейшество нахмурилось.

– Характер у меня дурацкий, – продолжила я начатое. – Извини. Попортила я тебе нервы, да? На балу... И потом тоже... И спасибо тебе. Не думай, что я такая неблагодарная и не понимаю, что ты для меня сделал, я...

В процессе моей сумбурной речи Александр все больше и больше темнел лицом и под конец стал мрачнее тучи. Как-то не заладилась сегодня погода у Виногского настроения.

– Я... я спать пойду, – пискнула я под конец. – Пока!

Он возмущенно поднял руку и пропал. А я убрала полусферу, вздрогнула от неожиданно сильного мороза и побежала к себе, думая о том, что первым делом завтра утром надо будет в библиотеку сбегать, чтобы узнать, по какому принципу эти волшебные зеркала работают. И настроение у меня, надо сказать, было просто замечательное.