Школа Добра

– Побочный эффект? Иди сюда, умник, я тебе за этот нецензурный эффект язык оторву!.. Вы знаете, что этот ваш Буратино на детском празднике устроил? Да я заеба... кхы... заколебался на гневные письма родителей отвечать! Вы где вообще таких слов набрались, сволочи? Это школа Добра. ДОБРА!!!!! – рявкнул так, что стеклянная люстра под потолком испуганно зазвенела. – Вам такие слова по определению знать не положено!

Тищенко хлюпнул носом и опустил очи долу.

– Ладно. Теперь феи. Что вы там нафеячили в лагере лесорубов? Зачем, я вас спрашиваю, вы им любовное зелье в колодец подсыпали? У них же там на двадцать километров вокруг ни одной бабы нет!!!

Огромная двухметровая фея – и почему у феек староста каждый год меняется? – поднялась с первого ряда и пробасила:

– Виноваты, простите, мы пьяные были...

– Что-о-о-о-о-о??? Да вы обалдели, говорить мне об этом?

– А что? Мы ж на каникулах и в неурочное время... И потом, дровосеки не в обиде... Мы с химиками договорились, они нам стирающее память зелье дали...

– Убью... – прошипел ректор и, кажется, раздулся еще больше...

– Там хорошее зелье, Вельзевул Аззариэлевич! Не переживайте, – подал голос Тищенко. – Вы в конце учебного года сами проверять изволили.

Ректор громко и тяжело задышал, стараясь не вспоминать о том, как именно он проверял это зелье.

– Черт с вами, – наконец проворчал старый черт, и химики с феями выдохнули. – Теперь зоологи. Кто подговорил ежика бегать по лесу и петь песенку Колобка? Признавайтесь сами, иначе будет хуже. Где вообще ваш староста?

– Это не ежик был, – послышалось справа.

– А кто? – опешил ректор.

– Колобок...

– А почему он матерился на весь лес, как рота королевских гвардейцев?.. Так, стоп, молчите! Я догадался! Химики, вы сколько литров этой экспериментальной бурды выгнали?

– Не переживайте, Вельзевул Аззариэлевич, больше не осталось...

– Понятно! – процедил ректор сквозь зубы. – Вопрос дисциплины в этом учебном году беру на личный контроль. И все эксперименты впредь только в лаборатории и с моего письменного разрешения!

Пауза затянулась.

– Ладно. Зоологам по практике незачет.

– Почему незачет-то? – возмутились зоологи скопом.

– Зачет поставлю, когда Колобка поймаете и объясните ему, что он не ежик. А то он уже всех ежих в волшебном лесу перепортил.

На заднем ряду громко заржали, и ректор внимательно посмотрел в ту сторону. Нарушитель вмиг забыл, из-за чего он смеялся, и очень резко задумался о смысле бытия.

– Теперь предметники. И предметницы, мать их за ногу!!!! – заорал ректор и охранник у школьных ворот на всякий случай спрятался в сторожку.

– Не выдай, – пискнула я затравленно, когда сидящий рядом со мной Веник начал подниматься. Он бросил на меня злобный взгляд и ничего не ответил.

– Где эта фея-крестная?

– Она не фея, – проворчал Веник. – Феи на другом факультете учатся.

– Кто эта идиотка, я тебя спрашиваю? И не притворяйся, ты прекрасно знаешь, о чем речь.

Веник вздохнул и, скосив правый глаз на молитвенно сложившую руки меня, решил идти напролом.

– Я не вполне уверен, о чем именно вы сейчас говорите, Вельзевул Аззариэлевич. В моей команде пятнадцать человек, так что я немного растерян... Неужели и мы завалили практику?

Ректор пошел красными пятнами.

– Какой именно инцидент вас беспокоит? – прямо спросил Веник, надеясь, что старый черт не пойдет против личной просьбы "пострадавшего" и не станет рассказывать, что именно я натворила.

– Вениамин, – в голосе главы Школы Добра послышались ласковые нотки. – Просто назови имя.

Веник вздохнул.

– И я клянусь освободить тебя от госов.

На этот раз вздохнул весь зал.

– Все госы автоматом, Вениамин. Ты меня хорошо слышишь?

Веник набрал полную грудь воздуха, и я зажмурилась.

– А давайте она сама разберется, Вельзевул Аззариэлевич, а?

От такой наглости ректор растерялся, даже как-то сдулся немного. Осуждающе посмотрел на нашего старосту.

– Смерти вы моей хотите, – махнул на нас рукой Вельзевул Аззариэлевич и вышел вон из зала.

– А что у вас случилось-то, а? – ткнула меня в спину Ласточка, когда дверь за ректором закрылась.

– Понятия не имею, – отмахнулась я, стараясь не смотреть на Веника и боковым зрением замечая, что у левого выхода, нервно переминаясь с ноги на ногу, топчется соучастница моего преступления. – Извини, меня там ждут.

Я вежливо улыбнулась и, с трудом удерживаясь от того, чтобы перейти на бег, направилась к Сонье.

– Я только что видела ЕГО в Школе, – прошипела она и сделала большие глаза. – Он нас убьет.

– Не убьет, – я поспешила успокоить подругу, схватила ее за локоток и уволокла подальше от общего зала, где к нашему разговору уже начали прислушиваться.

– Тебя – нет! – волчица безрадостно кивнула и посмотрела на меня исподлобья. – Он к тебе уже сколько лет дышит неровно?

Я тяжело вздохнула и покаянно опустила голову:

– Много…

– А может, он нас не заметил? – Сонья посмотрела на меня просительно, словно это от меня зависело, заметил нас Павлик или нет.

– Сомневаюсь… Ты же знаешь, у него глаза на затылке.

– Ох-х-х-х…

Действительно, ох. А ведь все так хорошо, я бы даже сказала, героически, начиналось.