Шизо и Зоо

В глубине души я догадывался, что неправ, но мозгами и ощущениями я жил в другом времени. Всё, что я безнадёжно предвкушал, рушилось из-за каких-то чёртовых исследований и теорий. Грёбаные теоретики! Я не желал верить в доказательства. Учился я – да, очень хорошо, но пытался постоянно найти что-то недоказанное, глупое в разработках учёных или истории. Например, сравнивал историю России и Германии. Выигравшие написали её намного ярче, чтобы привлечь людей к патриотизму, скрыв многие важные моменты. Немцы в такой же манере не отстали в приукрашивании происходящего в страшные годы войны. Так что я прочитал несколько томов бреда, выдумок историков, пишущих под прессом правительства. Где правда-то? Настоящий, независимый рассказ? Повсюду ложь. Так же, как и во многих крупнейших загадках науки. Например, всем известная турбулентность. Казалось бы – так просто! Мы всё о ней знаем! Но их бывает несколько. Существует турбулентность в механике жидкостей – совершенно другая сторона монеты. К примеру, лётная турбулентность возникает при встрече двух воздушных тел, движущихся на разных скоростях. Физики, однако, не могут объяснить это же явление турбулентности в жидкостях. Математикам давно не спится по этому поводу. Они, как правило, начинают ходить в церковь, верить в Бога, так как всё необъяснимое для них становится даром Божиим. Нашли на кого свалить свои неудачи. В общем, общество двадцать первого века может быть абсолютно секулярным. Исходя из этого, я всю жизнь надеялся, что мой мир, держащийся на слонах, всё-таки существует. Но, увы, я вырос! Как жаль, что это произошло! С возрастом разочарования обрекают каждую твою мечту и надежду на мучительную смерть. Всё, что было святым, становится просто иллюзией. Как неохота взрослеть!

На повороте я внезапно заскучал о моей тёте Катюхе. Она была настолько тупа, что верила в мою личную, но ещё недоказанную, теорию. А может, напротив, умная Катя создавала для меня подходящие условия для расслабления, не обращая внимания на слащавую чепуху, которую я ей ежедневно заливал?

Мир – жестокая штука, состоящая из подхалимов. Я разочарован.

От этих мыслей опять отвлекли мои любимые слоны, шаловливо выносящиеся на пространство перед нами.

Что и говорить, теперь я уже знал наверняка, что я не из их породы. В отрывочных воспоминаниях осталось то, что у моей матери и отца были небольшие уши. У этих же – такие смешные, как вееры, гигантских размеров.

На одной из остановок, вернее, на аллее маршрута, я вышел и побрёл в сторону нашего с отцом жилища. Мы поселились в кемпинге, совсем недалеко от счастливых питомцев, живущих в благоприятных условиях, по-африкански. На этой мысли я сделал глубокий тяжёлый вздох. Для меня, коренного швейцарца, условия ночлега были далеко не ахти, но на удобства мне было наплевать. Странно, что около нашего домика был столик, но не было стульев, поэтому завтракать пришлось стоя.

Меня завораживала природа. Особенно понравилась река Окаванго. Дорога к ней была унылая, однообразная, саванна – одним словом, но слоны меня тянули к себе. Я не понимал, что я здесь делаю. Почему зов природы привёл именно сюда?

– Тук-тук? Папа, ты дома?

– Да, сыночек, проходи! Я как раз хотел с тобой посоветоваться.

– По поводу?

– Может, возьмём машину напрокат, поедем, пофоткаем вместе животных?

– Отличная идея!

– Я думаю, нам нечего больше делать в парке. Собирай вещи, прокатимся по стране.

– Да! Да! Да! Ура!

– Я рад, что ты рад.

– Па? Прости меня.

– Да не бери в голову, мой любимый. Ты ни в чём не виноват. Говорят же, бог наказывает детьми.

– Очень смешно. Выходит, что ты совершил что-то ужасное?

Мы расхохотались и принялись складывать сумки.

* * *

Удивительно, но в Ботсване отличные дороги, которые совершенно спокойно переходят жирафы. Сколько же пришлось ждать, пока эта медленная пятнистая шпала уступит нам дорогу! Я думал, если она сейчас споткнётся, упадёт, то преградит нам наше путешествие до вечера, пока не приедут защитники животных с подъёмным краном. Папа смеялся над моими забавными мыслями. Раньше я думал, что национальной парк – это что-то типа закрытого, огороженного загона, в котором сидит, грубо говоря, пара слонов и обезьян. Но нет же! Они просто передвигаются по улицам, по городу. Наоборот, люди защищают себя и свои дома заборами, дабы уберечься от нападения львов, гиен, и многих других хищников, рыщущих в поисках халявной еды. Такое впечатление, что всё вывернулось наизнанку. Люди – в клетках, а звери на свободе правят миром. Если бы они ещё умели дрессировать народ, тогда я с точностью мог бы отметить, что мы, цирковые животные, которые провели годы в клетках, отомстили за свои страдания.

– Па?

– Да, сыночек?

– Я думаю, меня сюда занесло, чтобы я понял, что не во всём мире издеваются над животными. Что мы – зверята, ещё те мучители народа!

– Да Фредди, ты прав. Ты знаешь, как жители Ботсваны страдают от нападения львов на свой скот?

– Ты мне не рассказывал.

– Они не имеют права выстрелить в льва, даже если застали воришку прямо в загоне для коров, на собственной ферме.