Шишов А.В. - Алексеев. Последний стратег (Белое движение) - 2004

- Утвердил. В случае атак немцев где-либо по фронту армии к обеду можно будет уповать только на штыки и солдатскую стойкость. Батареи замолчат после первых залпов. Поэтому, Михаил Васильевич, прошу подбросить армии боеприпасов.

- Обещанный тылом Ставки эшелон со снарядами Брянского завода уже на подходе. Ваша просьба будет обязательно удовлетворена, но пока только частично.

- На том спасибо.

- Александр Иванович. Еще раз прошу усилить разведку приготовлений в армии Гальвица.

- С наступлением темноты полковые команды разведчиков начинают искать пути прохода через вражескую позицию.

- Пусть не занимаются взрывами, ночными диверсиями и прочими лихими налетами. Надо брать языков и доставлять их на свою сторону.

- Такие наставления полковые охотники получают каждый раз. Но с партизанщиной трудно бороться.

- Одно дело заниматься партизанщиной, если фронт стоит, другое - когда на той стороне что-то готовится...

Генерал Гальвиц тоже пользовался данными своей разведки. Да еще информацией, полученной благодаря перехвату радиодонесений русских. Его план наступательной операции, утвержденный главнокомандующим Гинденбургом, состоял в следующем. Наблюдая за действиями гарнизона Новогеоргиевска, который мог совершить сильную вылазку, удар нанести на участке шириной всего в 35 километров на Прасныш. Это при учете того, что немецкая армия занимала линию фронта в 140 километров.

На участок прорыва Гальвиц стянул до семи пехотных дивизий и 860 орудий. На каждый орудийный ствол было припасено от 600 до 1000 выстрелов. Такие запасы снарядов для русских виделись несбыточной мечтой. Поэтому штабисты Гальвица могли в своих расчетах гарантированно считать контрбатарейную борьбу выигранной еще до начала наступления на Прасныш.

На намеченном участке прорыва позицию держали всего две дивизии сибирских стрелков. Армейский резерв составляла 1-я Сибирская стрелковая дивизия, которая стояла в суточном переходе. Так что германцы в начале На-ревской операции имели подавляющее превосходство и в живой, и в огневой силе.

Наступление началось в 5 часов 30 минут 30 июня, на рассвете летнего дня. Шквал артиллерийского огня методично разрушал первую линию русских окопов в течение че-тырех-пяти часов. Артподготовка завершилась минометными залпами. После этого семь дивизий немецкой пехоты (по одной на пять километров фронта!) пошли в первую атаку.

Сибирские стрелки, потерявшие от артиллерийского огня до трети своего состава, отбивались столь мужественно, что германцы смогли пробиться ко второй линии окопов только под самый вечер. То есть за световой день атакующие немецкие дивизии прошли вперед всего на пять-шесть километров, со «средней скоростью» по несколько сотен метров час, которые давались им с неимоверным трудом и большими потерями в людях.

Штаб Северо-Западного фронта был поднят на ноги после первого залпа, прозвучавшего под Праснышем. Алексеев сразу же связался с командующим 1-й армией:

— У аппарата генерал Литвинов. Прошу комфронта.

— Алексеев слушает. Докладывайте.

— Сегодня в 5.30 на позиции 2-й и 11-й Сибирских дивизий начался артналет. Не просто батарейная стрельба, а шквал огня. Стреляют орудия крупного калибра, которых до сих пор на этом участке замечено не было.

- Германцы начали атаку?

- Пока нет. Но с передовой докладывают, что их пехота начинает скапливаться в передовой траншее.

- Дивизионная артиллерия ведет ответный огонь на подавление вражеских батарей?

- Такой приказ мною отдан. Но у моих пушкарей снарядов только на час боя.

- А неприкосновенный армейский запас?

- Я приказал использовать его только для отражения атак по живой силе.

- Верно. Держитесь за каждую линию до последнего. Сибирские стрелки — бойцы надежные. Должны выстоять.

- Есть держаться, Михаил Васильевич...

Действительно, две дивизии сдерживали большую

часть вражеской армии, перешедшей в наступление до полуночи. В ночь на 1 июля генерал Литвинов приказал сильно поредевшим полкам сибирских стрелков отойти на тыловой оборонительный рубеж и занять линии окопов. Там уже находилась поднятая по тревоге армейская резервная 1-я Сибирская стрелковая дивизия. В тот день германцы трофеев почти не захватили, если не считать подбитые пушки и брошенные полевые кухни.

Алексеев принимал все возможные меры, чтобы локализовать участок прорыва армии генерала Гальвица. Первое, что он сделал, это приказал соседям Литвинова — 2-й и 4-й армиям передать ему часть своих войск. Такой же приказ получил и начальник гарнизона Новогеоргиевской крепости. Оттуда была взята распоряжением главнокомандующего фронтом часть снарядных запасов к полевым орудиям.

Утром 1 июля у Алексеева состоялся очередной разговор с Литвиновым.

- Александр Иванович, полки соседних армий к вам прибыли?

- Еще не все, что было сказано в телефонограмме. Те батальоны, что подходят, сразу же размещаем на тыловой позиции.

- Часть гарнизонной пехоты Новогеоргиевска тоже направлена к вам. Оттуда в полдень должен прибыть обоз со снарядами для полевых йушек. К вечеру подтянется еще один. Как ведут себя немцы?