Шишков

Плодотворнейшей была поездка Вячеслава Шишкова вместе с инженером С. А. Жбиковским в город Якутск. Во время этой командировки, помимо большой практической работы по укреплению постоянно рушившегося, подмываемого водами Лены берега в черте города, Вячеслав Шишков обстоятельно изучал условия жизни приисковых рабочих. Добирался он до Якутска примерно месяц. По дороге Шишков остановился в селе Витимском. Там ему показывали стоявшие над самой водой избы-притоны, в которых ограбленных и дочиста обобранных, захмелевших старателей сбрасывали через специальные люки прямо в Лену. Примерно в таком же люке закончит свое существование и Филька Шкворень из «Угрюм-реки». Здесь же, в Якутске, на работах по укреплению берега, кроме якутов, было занято тридцать человек политических. Вячеслав Шишков познакомился с двумя грузинами, которые, может быть, явились в какой-то степени прототипами известного персонажа из «Угрюм-реки» — Ибрагима-Оглы.

«Мне пришлись по душе два грузина и студент Казанского университета Полозов, он приехал сюда чуть ли не в последнем градусе чахотки и в суровом сухом климате превратился в цветущего, здорового молодца. Один грузин — высокий, красивый; другой — низенький, коренастый, с зверским выражением лица, но с доброй душой…

За неделю до нашего отъезда ко мне пришли оба эти грузина и стали упрашивать добыть им из городской аптеки азотной кислоты для приготовления ручных бомб: они якобы собирались бежать: „Тебе по казенной бумажке отпустят, а нам нет“. Я отказался: это возбудит подозрение, это опасно. Они приходили ко мне каждый вечер, и требования их становились все настойчивей. Я не уступал. Коренастый вскакивал, хватался за кинжал, щелкал зубами, опять садился. „Неужели ты думаешь, что мы польстились заработной и работали такой адска работа два месяца? Мы сразу увидели, что ты наш и ты нам поможешь“. Я знал, что в Якутск ожидается на днях иркутский генерал-губернатор Селиванов, известный тиран и гонитель свободы, и догадывался, что мои грузины умышляют убить его. Вот, думаю, заварится каша, и я влипну с головой…»

Но все же Вячеслав Яковлевич в конце концов уступил. Он получил в областном управлении бумагу и притащил грузинам целую четверть азотной кислоты. Уже в Томске в его квартире был произведен обыск. Но там ничего подозрительного не обнаружили и Шишкова оставили в покое…

В 1910 году во время поездки на Алтай для исследования Бии Вячеслав Шишков познакомился с новым для него краем. В отличие от относительно спокойных сибирских рек Бия на всем своем протяжении оказалась буйной, бушующей, порожистой. Работа была чрезвычайно опасной. Но экспедиция справлялась со своими делами успешно. Впечатление от этой поездки было огромным. Вячеслав Яковлевич познакомился с бытом кержаков-староверов, теленгитов, калмыков. Он видел, как шаманы (камы) во время камлания в глухих горных ущельях приносили в жертву подземному богу Эрлику лошадей, как в национальный теленгитский праздник три дня и три ночи состязались народные певцы и сказители былин.

В течение двух рабочих сезонов 1913–1914 годов Вячеслав Шишков возглавляет большую партию по изучению Шуйского тракта, пересекающего Горный Алтай от Бийска до границы с Монголией. Перед экспедицией была поставлена задача: произвести изыскания с целью переустройства безграмотно проложенной дороги.

Алтай поразил его «своей строгой, величественной красотой. Вид увенчанных вечными снегами Чуйских Альп и реки Катуни — незабываем. Или Чуйская степь, где горы, отодвинутые от вас на полсотню верст, кажутся стоящими рядом с вами — до того чист, прозрачен воздух. Или озеро Кеньга, в долине которого — калмыцкое царство с князьками, владеющими сорока тысячами голов лошадей. Мне удалось присутствовать на калмыцком празднике „Той“ — и я перенесся во времена Тамерлана. Борьба, конские состязания, а к вечеру, при мерцающих звездах, на берегу озера запылали костры, в невиданных котлах варилось чуть не по целой лошади…»

За двадцать лет работы в Сибири Вячеслав Шишков совершил девять ответственных длительных экспедиций, восемь из них были самостоятельными, их он возглавлял, за их деятельность нес ответственность, и прежде всего перед своей совестью. Ведь каждая экспедиция являлась коллективом, состоявшим из людей с разными характерами: надобно было не только дать задания, проследить за исполнением и обеспечить продовольствием, но и проследить за тем, чтобы сложились товарищеские отношения.

По свидетельству К. М. Жихаревой — второй жены Вячеслава Яковлевича, которая в 1914 году была с ним в алтайской экспедиции, Шишков не любил недисциплинированных, разболтанных людей и пресекал всякие неблаговидные поступки подчиненных, которые могли привести к плачевным результатам.