Шипы Черного Ириса

— Я уже понял, что Приказывать тебе — это устроить бесплатное представления для людей. Они, как я уверен, этого подарка не оценят, поэтому я прикладываю все усилия, чтобы договорится с тобой по-хорошему. Слушайся меня беспрекословно, пока мы там и не получим твои документы, так, словно я — истина в последней версии, поняла?

— Нет! — твердо сказала я.

Я, уже сейчас навскидку могла назвать с десяток причин, при которых я нарушу обещание Амадея. И первой была: если кто-то нанесет вред моему Создателю или хотя бы подумает об этом. В этой причине мне не хотелось признаваться даже самой себе. Поэтому я тряхнула головой и повторила:

— Нет!

Амадей резко затормозил и поставил взвизгнувшую машину поперек дороги. Я чуть не поцеловалась с бардачком, а когда выпрямилась, то невольно покосилась назад — нет ли сзади машины? К счастью, машин не было. Пока на дороге мы были одни.

Когда все-таки перевела взгляд на Амадея — задохнулась. Он заполнил собой все пространство Ниссана. Нет, он не увеличился в размерах, даже не приблизился, нарушая зону личного пространства. Просто вдруг, в одно мгновенье, от него стало просто не продохнуть. Мне показалось, что Амадей развеял часть себя на невидимую взвесь и расплылся в воздухе.

— Если ты по каким-либо причинам решишь ослушаться моего слова — я убью всех людей в том здании.

Глядя на лицо Создателя меня замутило.

Я привыкла, что в мире есть два типа людей. Первые — это те, для которых убийство наивысшее зло. Когда-то я относила и себя к этим людям, но с каждой минутой новой жизни понимала: рано или поздно убью и, скорее всего, не раз и не два. Вторые — это маньяки. Люди, которые получают удовольствие от убийства и мук жертвы. А вот так, просто и легко…так, как сказал про убийства Амадей, этого не было, и быть не могло. Он говорил про убийство не в качестве угрозы, не шантажируя, не для того, чтобы запугать. Вампир был спокоен, как может быть спокоен человек под сильными успокоительными или буддистский монах. Любой, даже самый больной маньяк как-нибудь, но все же объяснит себе, зачем он убивает. А Амадей сказал об убийстве просто, так словно бы никогда и не пытался оправдать смерть людей, хотя бы в собственных глазах.

Я резко осознала, что мой Создатель никогда и не относил себя к людям. Более того, он и людей не относил к разумным. Он воспринимал убийство человека, как сбор фруктов с дерева, если не меньше.

Мне оставалось только кивнуть.

Остальной путь до людской части города мы проделали молча.

А я все время пыталась отогнать жуткое ощущение, что мой Создатель — никогда не был человеком, пусть это и невозможно. Ведь любой вампир, когда-то был рожден в этом мире именно человеком, а потом, подцепив вирус, стал носителем. Но, ощущение не отпускало до самого приезда.

Глава 14

Амадей оставил автомобиль во дворе каких-то офисных зданий. К моему удивлению, парковочное место нашлось. Обычно рядом с такими маленькими офисами в старых домах, еще досоветской эпохи, которые успешно превратили в офисы всякие мелкие конторки, не было парковки даже ночью. Я с некоторым недоумением пронаблюдала, как Создатель парковался. В его движениях чувствовалась плавность и небольшая напряженность, как у человека, который знает что делает, но не имел большой практики, а только солидный запас теории. Не верилось, что за столько лет распространенности авто Амадей не садился за руль, но по всему выходило, что делал он это так редко, что даже с вампирскими талантами, успевал подзабыть.

Эта, и многие другие, незаметные мелочи навели меня на мысли, что Амадей редко путешествует один или, что более реально, вообще редко путешествует. Ну, не может вампир-одиночка, вынужденный для людей разыгрывать из себя простого Карно не уметь водить машину, точнее уметь, но как лучший выпускник автошколы, а не настоящий водитель с несколькими десятками лет стажа за плечами. Значит, либо у него был водитель, который и возил его, либо он раз лет в тридцать высовывал нос из своего убежища, родного города и тому подобного места.

У него были друзья, точнее, те, кого можно так назвать в мире вампиров. Я не сомневалась, что за Стаса он убьет сотни людей и сделает многое, если не все. К тому же по их разговору тогда, в кабинете, я поняла, что Амадей отличался какой-то странной, необычной вариацией преданности и честности. За своих стоял, как скала. А значит, он просто не мог быть отшельником, в моем понимании.

Я покосилась на мужчину, который перегнулся назад и взял с заднего сидения яркую папку с какими-то документами. Он небрежно забросил ее туда, как только устроился на водительском месте.

Нет, определенно не отшельник. Слишком уж он аккуратен, чистоплотен и одет с иголочки для существа, который годы проводит время наедине с собой. А значит у него есть тот, кто водит его авто и тот, кто помогает. Кто-то вроде Николь. Но, тогда почему он приехал в город один?

Амадей зыркнул на меня. В сотую долю секунды мне показалось, что сияние его глаз проникло сквозь кожу и приморозило желудок к позвоночнику.