Шипы Черного Ириса

Амадей моргнул. Веки дернулись вверх, как будто он только что меня увидел. Он отлетел от меня к противоположенной стене. Я молча опустила руку. Кровь застроилась по ладони, по пальцам теплым ручьем.

Вампир что-то сказал. Потом его лицо изменилось, стало злым, но иголок на коже я не ощутила, значит это была ложь. Он появился прямо перед носом, и я не увидела как. Схватил за руку, пережал пальцами рану и снова что-то сказал. Но я расслышала только шум волн. Посмотрела ему в глаза. Он снова что-то сказал, глаза блеснули. Я увидела, как напряглись мышцы на шее. Может быть, он кричал. А еще жилка слева на шее пульсировала быстро, почти как у человека.

Он поднял мою руку вверх и кровь бежала между его пальцев. Яркая, красная, блестящая она смотрелась очень красиво на его серой руке. Он что-то говорил, но я никак не могла понять что… В поле зрения появился Стас. Он тоже что-то сказал, но я и его не услышала. Амадей разжал захват на ране, и я опустила руку. Он что-то скомандовал Стасу, потому что тот куда-то ушел. Я не следила за ним. Амадей хватал меня за плечи, заглядывал в лицо и постоянно что-то говорил, но как я не старалась, так и не смогла разобрать ни слова.

Вампир усадил меня на стул. Кровь растекалась лужицей под рукой. Стас подал Николь какой-то ящик и, глянув на меня, быстро вышел. Я следила за Амадеем, который расхаживал по комнате, что-то говоря. Он сжимал и разжимал кулаки. Судя по лицу был очень зол и кричал, но на моей коже ничего не было, значит, он не злился. Это радовало. Наверное, я улыбнулась, потому что Амадей застыл статуей.

Передо мной появилась Николь. У нее были растрепанные волосы, красные глаза и распухший нос. В руках она что-то держала, но мне было не интересно. На моем запястье, там, где я сделала порез, сомкнулось что-то холодное. А через секунду обожгло, словно я схватилась за раскаленный металл. Я бы закричала, я бы дернулась, если бы не шум прибоя, который теперь казался куда лучше глаз Амадея, просто потому что обещал покой. Я прикрыла глаза, и сон быстро утянул в себя. Я и не сопротивлялась. Зачем, если в мире мне обжигают руку?

— Стас, уйди! — усталый голос моего Создателя доносился до меня сквозь дрему, как сквозь подушку на ухе.

— Хватит себя терзать! — а вот голос Стаса встревоженный, нервный. — Это просто молодой птенец. Быть не может, чтобы ты к ней так привязался!

— Уйди! — повторил мой Создатель.

— Вампиры так не умирают. Она обязательно восстановиться. И твое здесь сидение делу не поможет.

— Откуда мы вообще можем знать, что будет?

— Она Калиго! Любой Калиго восстанавливается и после таких ран.

— Она птенец! — пробормотал Амадей.

— И что? Она вампир! Я вообще не возьму в толк, что с тобой творится в последнее время! С чего ты взял, что ей вообще грозит окончательная смерть? Она же просто…

— Уйди, Стас!

— Никуда я не пойду! С чего такие нервы из-за птенца, Амадей?

— Шрамы не регенерируют, — ответил вампир. — Если бы все было нормально, как у обычных Калиго, шрамы от браслета уже бы пропали. Но они остались. Даже мой дар не может их убрать полностью. Вот почему я думаю, что…

Повисла пауза. Долгая и гнетущая, не хорошая.

— Амадей… послушай…

— Если она умрет это моя вина. — уверенно произнес голос Амадея. — И я хочу это видеть, прочувствовать! А теперь, уйди! У меня еще никогда не погибал птенец… вот так. Я должен это увидеть.

Как ушел сероглазый, я не слышала. Мне показалось, что снова уснула. Сон снился хороший, но я его не запомнила, просто ощущение, что снилось что-то приятное. Сквозь это ощущение прорвался стук сердца моего Создателя, потом и его прикосновение к моей коже. Прохладная ладонь коснулась лица, шеи, замерла на грудной клетке, будто он хотел почувствовать мое сердце под ребрами, и наконец, остановилась на моей ладони. Это было приятно, но вместе с тем приносило дискомфорт. Странное чувство.

— Что же я с тобой сделал? — донесся шепот вампира. — Что ты со мной сделала?

Глава 11

Мне захотелось открыть глаза, но ничего не вышло. Мне нужно было хоть как-то показать, что я здесь, но тело не слушалось. Сердце билось, но редко даже для вампира. Не больше трех ударов в минуту. Дышать не выходило вовсе. Я была заперта в глубине собственного тела и не знала, как разбудить себя.

Впрочем, я здесь была не одна. Был еще кто-то. Большой и сильный. Эта сила ощущалась как гигантская стена. Она пульсировала и двигалась в своем ритме, совершенно отдельно от меня или моего сердца. Я не сразу догадалась, что это моя суть. Я не могла ее увидеть, как не старалась. Просто ощущала огромную бездну где-то совсем рядом. И она была рада! Да, это самое близкое определения ее состояния. Это существо было радо моему поступку. Одобряло его.