Шёлковый шнурок

— А я тебя вовсе не боюсь, дядька Свирид…

— Как это ты меня не боишься? Кажись, друзьями с тобой мы никогда не были…

— Но и врагами тоже, — слукавил Арсен, не желая углублять спор, грозивший опасными последствиями.

— Не были, говоришь? — Многогрешный от удивления даже глаза вытаращил. — Должно, от страха ты памяти лишился! Ну что ж, я напомню… Хлопцы, — обратился он к своим спутникам, — стащите-ка с него сапоги да угостите палками по пяткам! Пусть потанцует босиком.

Валахи быстро соскочили с коней и кинулись к Арсену. Ещё мгновение — и он будет лежать на земле, а эти сорвиголовы отдубасят его по голым ногам.

— Стойте! — закричал Арсен, выхватывая из-за пазухи бумагу, предусмотрительно заготовленную для него Сафар-беем. — Именем великого визиря приказываю вам — стойте!

Слова о великом визире подействовали магически. Валахи мгновенно остановились, растерянно переглянулись.

Многогрешный неистово заверещал:

— Что же вы!.. Хватайте его!.. — И начал вытягивать из ножен саблю.

Арсен протянул бумагу.

— Кто из вас понимает по-турецки?

— Я! — шагнул вперёд чернявый парень.

— На, читай!

Валах бросил быстрый взгляд на короткую надпись, на печать — и побледнел.

— Братцы, — прошептал он помертвевшими губами, — это чауш великого визиря… Чуть было сами не попали в беду.

— Не может быть! — продолжал бесноваться Многогрешный. — Дай сюда!..

Он выхватил бумагу, повертел перед глазами. Написанного не понял, но печать узнал сразу — и тоже побледнел.

— Проклятье! — процедил сквозь зубы. — Выкрутился, сукин сын! Ну, твоё счастье…

Многогрешный сунул Арсену в руки жёсткий жёлтоватый свиток и поскакал прочь. Валахи помчались за ним.

Арсен вытер пот с лица, постоял с минуту в раздумье, а потом решительно повернул коня на белоцерковский шлях.

2

До Новосёлок Арсен Звенигора не доехал: совсем неожиданно встретил всех своих в Фастове. Ещё издали увидел над городом сизые дымки, вьющиеся из труб. При въезде дорогу ему преградил часовой с мушкетом. Он выскочил из какой-то ямы, где прятался от пронизывающего ветра, закричал тонким голосом:

— Стой! А не то как стрельну, знаешь-понимаешь, тут тебе и каюк будет!

Арсен захохотал. Так это же Иваник! И откуда он здесь взялся?

Но смех Арсена разозлил часового не на шутку. Он подскочил, как петух, и ткнул дулом мушкета всадника в бок.

— Чего заливаешься, знаешь-понимаешь? Иль пьян, иль соседям разум раздал? Слазь с коня, разбойник!

— Иваник, неужели не узнал? Арсен я! Звенигора…

Иваник ошарашенно захлопал глазами, все ещё не узнавая в этом худом загорелом бородаче красавца Арсена.

— Не может того быть…

Арсен соскочил с коня, снял шапку. И тогда лицо Иваника прояснилось. Мушкет выскользнул из рук и покатился по мёрзлой земле.

— Арсен! Голубчик! Откуда ты?

Они крепко обнялись. На глазах Иваника заблестели слезы.

— От самого султана, Иваник! Из Стамбула! А ты как здесь очутился?

Иваник поднял мушкет, поправил на узких плечах свитку.

— Разве не знаешь?.. Семён Палий привёл нас всех в Фастов и сказал: тут нам жить! Земли занимайте, сколько сможете обработать, хаты выбирайте, какие поцелее… Крепость гуртом строим, знаешь-понимаешь, чтоб защита была надёжной. Вот мы и поселились здесь.

— А мои, мои-то где?

— Твои тоже… Внизу, над Унавой живут. Там хорошо — речка, луг, за речкой — лес. Правда, хатка маленькая, но не хуже, чем в Дубовой Балке. И что лучше всего — по соседству со мной… Неспроста говорится: выбирай не место, а хорошего соседа.

— Палия где можно увидеть? Случаем, не на Сечи он?

— Увидишь. В крепости он, поселился рядом с вдовой Семашко…

— О пане Мартыне ничего не слыхать?

— Про Спыхальского? Говорил Роман, что передавал пан весточку из Львова. Всех приветствует… Не забыл и про меня, и про Зинку. — Иваник подмигнул. — Тоже привет передал, знаешь-понимаешь…

Арсен улыбнулся в густую бороду, которую отпустил, пока ехал из Стамбула. Уж кого-кого, а Зинку не мог пан Мартын забыть: очень полюбилась ему молодица!

— Ну, веди, Иваник! — Арсен положил руку на хилое плечо соседа. — Сперва к Палию, а потом уже — домой… Прямо горю от нетерпения!

Они пошли по широкой улице. Около одного из уцелевших домов Иваник остановился.

— Скажу Остапу, чтоб подежурил вместо меня. А то у нас, знаешь-понимаешь, строго… Можно и батогов заработать от полковника, если плохо несёшь караульную службу!

Он шмыгнул в хату и через несколько минут вышел в сопровождении высоченного хмурого казака, вооружённого только саблей.

— Бери мой мушкет, — заторопился Иваник. — В случае опасности — пали, пане-брате, чтоб аж в крепости было слышно! А я мигом вернусь…

— Ладно, — буркнул мрачный великан и зашагал к окраине города.

Арсен внимательно осматривал все вокруг.

В городе немало руин и пожарищ. Но среди пепелищ стоят и уцелевшие от огня хаты: вьются дымки, во многих дворах хоть что-нибудь да обновлено — тут исправлены забор и ворота, там выбелены стены, а на некоторых хатах уже новые камышовые крыши.