Шиноби Мрачного Рассвета

- Тревога! – Неожиданно вышедший в коридор из другой комнаты Генма смешал планы налетчиков.

Похитительница, прижимая к себе Наруто, одним движением отпрыгнула к спуску вниз, ловко отбив кунаем выплюнутый в нее телохранителем сенбон и несколько выпущенных им же сюрикенов.

Неизвестная куноичи, что приложила его, била аккуратно, так, чтобы вырубить ребенка, но не причинить ему серьезного вреда. Однако накачки Смертью и чакрой, которую удерживал в тот момент маг, хватило, чтобы превратить потерю сознания в краткую дезориентацию. И сейчас быстро очухавшийся некромант готовился к первому в этой жизни бою.

Бросив сквозь чуть приоткрытые веки взгляд на окружающее, маг оценил диспозицию. Пока он приходил в себя, в коридоре стало тесно. Откуда-то появилось еще двое шиноби. Все, что про них мог сказать маг, это что те одеты в черное – большего в постоянно движущихся в вихре ударов фигурах он не мог разглядеть. Один из новоприбывших схватился с Генмой, второй с выскочившим на тревогу Намиаши. Третьего телохранителя видно не было. Напротив куноичи, что держала Наруто, застыла Кушина, чья фигура и привлекла основное внимание мага. Такой он ее еще не видел – лицо искажено гримасой ярости, казалось, приобретя черты какого-то зверя. Тело было охвачено странной оранжевой дымкой. Некромант без труда ощутил так и прущую от фигуры его обычно спокойной и веселой матери силу. Могучую, яростную и злобную. В довершение картины из спины Кушины вырывались четыре светящиеся золотом цепи, явно магического происхождения. Похоже, все, что сдерживало куноичи от атаки, это кунай, что нападавшая держала у горла мага. Кажется, пора и ему внести свою лепту в веселье.

Смерть вырвалась из тела ребенка Поглощением жизни, бесшумным и незримым. Пара мгновений и невероятная слабость заставляет похитительницу выронить кунай и ребенка. Тот, оказавшись на полу, не теряет времени и перекатом заваливается в угол коридора – чтоб не затоптали. Еще не успев вскочить на ноги, некромант чувствует смерть – мать не упустила возможности. Золотые цепи врезались в тело ее противницы и впечатали то в стену с такой силой, что та треснула. Не отвлекаясь на разглядывание трупа, некромант ловит взглядом фигуры, что сражаются с телохранителями его отца. Вот одна отскакивает, разрывая дистанцию. Что хочет нападавший, сложить технику, оглядеться? Неважно, дав возможность некроманту выцепить себя в вихре схватки, он тут же получает в спину Проклятье слабости. На какие-то секунды шиноби начинает чувствовать себя так, словно схватка идет уже не меньше часа. Руки наливаются свинцом, движения замедляются. Пара секунд и сила Бездны, что дотянулась до воина по воле некроманта, развеялась бы, но Генма не упускает неожиданной заминки в действиях врага – стремительный обмен ударами и тот оседает на пол, булькая перерезанным горлом. Оставшийся в одиночестве противник долго не протянул – те же цепи Кушины обмотали его ноги, заставляя потерять равновесие и подставиться под удар мечом, которым орудовал Намиаши.

Схватка заканчивается неожиданно, вот еще в коридоре стоял звон и крики, а вот на поле боя опускается тишина. Но долго она не продлилась. Кушина бросилась к сыну, опускаясь перед тем на колени.

- Наруто! Ты в порядке?! – Взгляд матери шарил по фигуре сына, выискивая раны… А еще страх. Кушина знала, что такое жажда крови демона, что был заключен в ее теле, и теперь ее сердце сжималось, ожидая реакции ребенка, впервые с той столкнувшегося.

- Да. Что за силу ты использовала? Я тоже так хочу. – Ответ ребенка вызвал у Кушины облегченный смех. Ее сын остался непрошибаем даже для биджу.

- Боюсь, у тебя так не получится, - Кушина с улыбкой взлохматила волосы мальчика, - я потом тебе расскажу.

- Твою биджеву мать! – Раздавшийся из угла мат, заставил было вскочить куноичи, собирающуюся сделать замечание на тему выражений, допустимых при ребенке… Однако слова застряли у нее в горле.

Пока Кушина ворковала над сыном, Генма обследовал трупы нападавших. Те оказались одеты в стандартную форму шиноби и гладкие маски, скрывающие все лицо, за исключением глаз. Открывая лица трупов, шиноби вглядывался в них, с тревогой ожидая встретить знакомых. Он знал, что нападавшие из их собственной деревни. Вид, открывшийся, когда он снял маску с лица куноичи, что схватила Наруто, и вызвал непроизвольную ругань.

Некромант бросил взгляд на открывшееся ему зрелище, оценивая результат действия своей магии. Лицо трупа парадоксальным образом сочетало в себе черты молодой женщины и древней старухи. Скулы плотно обтянуты сухой, словно пергамент, кожей. Глазницы почернели и запали. Волосы стали сухими, ломкими, и выпадали на глазах. При этом на лице не было свойственных старости морщин или пигментных пятен. Вид такого лица вызывал инстинктивное отторжение своей противоестественностью.