Шиноби

Долго ожидать не пришлось. На пороге пещеры появилась высокая фигура, и, поправив толстый канат, который использовал вместо пояса, на камень напротив опустился Орочимару. Точнее, его клон, но особой разницы нет.

– Надо же, сам юный гений Узумаки посетил мою скромную обитель. Чем обязан такому неожиданному визиту?

– Издеваешься? – хмыкнул я.

Он по-змеиному ухмыльнулся.

– Вовсе нет, Ясуо. Я твой первейший поклонник. Такой масштаб влияния… Скажи, Узумаки, какого это знать, что ты привёл мир на порог уничтожения?

Я прищурился.

– Это ты собирал природную энергию. Не я.

– Да, технически мир приблизили к смерти мои скромные усилия, – не стал отказываться мужчина. – Но почему я всем этим занялся? Не оттого ли, что ты разрушил баланс сил и встряхнул наше тихое болото? Где те славные времена, когда каждый шиноби оттачивал свою любимую технику до совершенства, зачастую, унося с собой в могилу?

Я поморщился, а Орочимару торжествующе ухмыльнулся:

– Именно, Ясуо, они глупо тратили свои таланты. Столько всего можно изучить и исследовать. Ведь формы применения чакры не имеют пределов, и, рано или поздно, шиноби станет подвластно всё в этом мире. А далее настанет черёд иных миров, из которых к нам пришли Ооцуцуки. Ты считаешь также, иначе бы не начал гонку вооружений среди шиноби.

– Они сами были рады, – отвёл я взгляд.

– Разумеется, сами. Ты слегка подтолкнул, заставил суетиться. Отбросить вековые традиции, консолидировать ресурсы, развиваться, – хмыкнул он, и уже более серьёзно, без иронии, добавил: – Завидую тебе, Узумаки. Я много лет собирал техники, изучал чакру, хотел от шиноби большего, а потом приходишь ты и за десять лет ломаешь весь порядок. Уважаю.

– А ты, конечно, не мог не украсть всё, до чего дотянулся, – проворчал я. – Как, доволен техникой Чиё?

– Старуха и её люди гениальны, и, как бы там не вышло, обязательно передай ей мой поклон.

Он действительно встал, глубоко поклонился и, сев на место, закончил:

– Работа с жизненной энергией с помощью чакры решает большинство моих проблем. Теперь я больше всего хочу увидеть, сколько ещё интересного принесёт война! До каких техник додумаются ниндзя!

– Ты псих, Орочимару, – тяжело вздохнул я, поднимаясь. – Люди гибнут.

– Смерть больше не окончание пути, – оскалился Белый Змей. – Покажите мне всё, на что способны шиноби. Хочу увидеть весь потенциал!

Он полностью повёрнутый. И самое во всём этом хреновое – нельзя сказать, будто я его совсем-совсем не понимаю. Более того, у меня не получается его искренне ненавидеть. А ещё он имел все шансы мне нагадить. Например, Кабуто мог активировать свиток в госпитале. Или успешно атаковать Водоворот.

Но, как я убедился за короткий разговор, Орочимару меня злить не станет. Наш клан благодаря контракту с Шинигами – из тех немногих, кто способен его окончательно убить. Впрочем, вопрос с природной энергией решить необходимо, так или иначе.

Едва собрался спросить о том, действительно ли Орочимару собирается превратить мир в мёртвую пустыню и как это связано с его идеей о прогрессе шиноби, земля дрогнула. А следом я ощутил резко выросший фон природной энергии, до таких значений, про которые забыл со времён моего нахождения возле водопада на горе Мьёбоку.

Чувство удивительно приятное, на самом деле. Фон снижался долго, я и не заметил, какова разница с исходным.

А вот Орочимару вскочил и повернулся ко входу в пещеру, удивлённо подняв бровь. Впрочем, спустя пару секунд удивление прошло и появилась прежняя высокомерная ухмылка.

– Ты взял задачу не по себе, Якуши. Ты пока лишь маленький уж, а отнюдь не огромный дракон. Сила Десятихвостого раздавит твоё слабое тело и сознание.

– Начав предавать, сложно остановиться, однако, – не смог не рассмеяться я. – Хороши у тебя союзники, Орочимару…

Глава 38

Он был никем. У него ничего не было.

Ни имени, ни прошлого, ни иной судьбы, кроме как быть инструментом тех, кто имеет что-то за душой. Короткие три года жизни в приюте – единственное время, когда Кабуто оказался по-настоящему счастлив. После этого было обучение в Корне и бесконечные миссии в чужих странах.

Пустота легко может принять любую форму. Контроль эмоций и желаний, чужая внешность и образ мыслей. Кабуто стал очень успешным разведчиком Данзо и своей Деревни.

А потом злополучное внедрение в Камень и встреча с той, кто заменила ему мать, чью фамилию он носит. Кровь на ладонях, бессильные попытки исцелить смертельные раны, нанесённые собственными руками. Встреча с Орочимару открывшего ему истину на то, как его встреча с матушкой на самом деле подстроена Данзо.

Ненависть, жажда мести.

Обучение у великого шиноби, новые горизонты знаний и возможностей, несколько миссий для Акацуки.

Однако семь лет назад всё изменилось. Орочимару попросил его вернуться в ненавистную Коноху ради миссии долговременного внедрения.

«Там появилось нечто интересное, Якуши, хочу, чтобы ты наблюдал».