Шидонай-Сирота. Часть 2. Вечный Фантом

Жайла оказалась ближе к нему, она и погибла первой. Она попыталась ударить, отчаянно и яростно. Она дотянулась до него – и тут же лишилась руки. Легко, будто крыло бабочке оторвали… Она даже не успела сообразить, что произошло, когда собственная рука пробила ее насквозь. Жайла растерянно опустила взгляд вниз, моргнула – и беззвучно повалилась на пол.

Кому-то это могло показаться лишней жестокостью, а Иарлайт знал, что тела легионеров намного крепче человеческих. Одхан использовал то, что с легкостью пробило бы защищенную плоть – кость, созданную из тех же клеток. Легионера высшего уровня это не убило бы, однако Жайла была далека от высших, ей хватило.

Ламбро замер – то ли чтобы избежать казни, то ли потому, что осознал бесполезность любого сопротивления. Но он ничего не сказал… слов не нашел или не успел. Иарлайт закрыл глаза, ему не хотелось видеть, что станет с предателем. Но он все равно понял – был звук разрывающейся плоти, было падение чего-то побольше и чего-то поменьше, мягкое и влажное. А дальше – тишина…

Убивать пиратов Одхан не стал, похоже, искреннюю ненависть у него вызывали лишь предатели. Он бросил пилоту:

– Сажай корыто. От того, насколько деликатной будет посадка, напрямую зависит, сколько кусков тебя предстанет на суде. Эй, пацан…

Иарлайту не хотелось открывать глаза. Ему казалось: стоит это сделать – и все исчезнет. Его спасение окажется лишь галлюцинацией, плодом его сознания, которое отключилось после очередного удара Жайлы. Он просто очень хотел, чтобы Одхан вернулся, вот и придумал это.

Однако, когда он открыл глаза, Одхан по-прежнему был рядом. Стоял над ним, наблюдал насмешливо, судя по пакостному виду, готовил очередную шутку про «совсем развалился». А Иарлайт вдруг понял, что ему все равно. Ирония его не задевает, унижение не так уж важно, даже боль отступила – и все под влиянием абсолютной, непобедимой радости того, кто получил воплощение невозможной мечты.

Он-то думал, что это знакомое «пацан» теперь будет слышать только на той страшной, кровавой записи, которую передал ему Стефан.

А Одхан жив… Переупрямил все-таки смерть!

– Ты совсем развалился! – наконец объявил Четвертый.

– Это реально не стоило такой паузы! – закатил глаза Иарлайт. – А ты задержался, между прочим, мы тут уже всю работу сделали, пока ты в кроватке прохлаждался!

– Поговори мне тут – так и продолжишь роль коврика выполнять!

Ворчать он мог сколько угодно, легионер все равно поднял Иарлайта и осторожно закрепил в кресле. Глядя на его искалеченное, лишенное протезов тело, Одхан наконец перестал ухмыляться.

– Ну, ты даешь, пацан… Куда мне умирать, если ты тут же пытаешься эффектно самоубиться?

– Ты просто пытался вывести определение «ленив до смерти» на новый уровень, а я не дал! Но, серьезно… Как это возможно?

– А это довольно странная история, – признал Одхан. – Но на нее, пожалуй, хватит времени, пока вон тот обгадившийся флибустьер пытается не разбить нас о волны!

* * *

Чем сложнее партия, тем интересней ее выигрывать. Валентин Вернон прекрасно знал, что радоваться пока рано. То, что он сделал на заседании, не решит исход противостояния, он просто разворошил осиное гнездо. Но иногда его нужно разворошить – если оно стало настолько привычным, что все вокруг смирились с постоянно жалящими осами.

Он понимал, что Общее Правительство будет действовать цивилизованными методами: начнет официальное расследование, еще раз перепроверит все доказательства. Не потому что не верит его словам, просто так положено по закону. А юристы вроде Аделины используют этот же закон, чтобы их боссы дожидались суда дома.

Оттуда они по-прежнему смогут отдавать приказы, связанные с судьбой Марса, а вот планы придется поменять. Вернон подкинул им самую страшную угрозу в мире смертного человека: ограниченность времени. Если раньше они еще могли затягивать всю эту историю с коконом, то теперь им придется сделать следующий шаг, да еще и без должной подготовки.

Это опасно – но это же хорошо. Вернон умел выжидать, просто не любил. Он был готов к финальной партии.

– Вал, тебя вызывает Данкард, – предупредила Тимандра.

Еще один занятный момент: это более-менее стабильное сотрудничество с Черным Адмиралом после долгих лет игнорирования друг друга. При такой глобальной проблеме иначе и быть не могло, и все-таки забавно, что им стало так легко договариваться.

Все сводится к появлению этой родственницы, но все равно любопытно. Правда, теперь на шахматной доске возникла новая фигура, однако Вернон еще не решил, как ее использовать.

Пока же ему следовало ответить: во времена, когда вся федерация полыхает скандалами, лучше не исчезать и не отмалчиваться. Поэтому Вернон принял вызов в своем личном кабинете, тут прослушки точно не было. Тимандра осталась, однако ей он доверял как никому другому.

Данкард находился на своем корабле. Он выглядел невозмутимым – но он всегда так выглядит, Вернон и не ожидал от него умильной улыбки.