Шевроны спецназа

— Ну что, боец, пора определяться. Куда думаешь пойти?

— Не знаю, па… — пожал плечами Сергей. — На работу? На какую? Юристом? С моим техникумом? Кто меня возьмет, кому я нужен?

— А со спортом как? Ты вроде ходил в свою секцию?

— Па, мне двадцать два года. Я всего лишь кандидат… так, заходил, для поддержания формы.

Отец задумчиво хмыкнул и внимательно посмотрел на сына. Он понял, что тот уже принял решение, но пока не хочет говорить о нем.

Сергей действительно не говорил родителям, что подал заявление в спецназ, до тех пор, пока его документы не прошли проверку и теперь оформлялись в строевом отделе. Бледная мать сразу же ушла в свою комнату, туда же торопливо прошел отец, и в квартире вскоре запахло валерьянкой. Сергей сидел на кухне, мрачно уставясь в окно. Своего решения он менять не будет. Маму, правда, жалко, ее он вполне понимал…

— Сержант Одинцов!

— Я! — машинально отозвался Сергей.

И только по мгновенно установившейся тишине понял, что сказал, и опустил голову.

Заместитель командира взвода, который должен был выкрикнуть «Погиб смертью храбрых!», поперхнулся и закашлялся.

Весь строй повернулся на его голос. Бойцы вытягивали шеи и крутили головами, пытаясь разглядеть неопытного новичка, который уже, сам того не осознавая, стал легендой второго взвода. Но никто не засмеялся.

В полной тишине, в которой слышался только равномерный скрип его кожаных ботинок, майор, сопровождаемый всеобщими взглядами, неторопливо направился вдоль строя к месту, где стоял Сергей. «Краповик» верно рассчитал дистанцию и остановился прямо перед новичком.

— Новенький, значит, — кивнул он и вздохнул. — Что ж ты, парень, так торопишься? Не на свою фамилию отозвался… непорядок.

— Это моя фамилия, товарищ майор.

— Да? — несколько удивленно проговорил офицер и внимательно всмотрелся в новичка. — Однофамилец, значит… теперь понятно.

«Однофамилец, — облегченно вздохнул строй и зашептался: — Бывает же так… задумался пацан».

— Я не однофамилец, — чувствуя, что сейчас у него сорвется голос, произнес Сергей, — я его брат.

— Ух ты, блин! — пробормотал майор. — Одинцов, значит? А ведь похож… похож! Что ж ты сразу-то?

Сергей пожал плечами. Говорить он уже не мог.

— После поверки зайдешь ко мне, — произнес заместитель командира отряда и, отвернувшись от Сергея, молча пошел к себе в кабинет.

Через несколько секунд ошарашенный лейтенант справился со своими нервами и начал перекличку заново.

Спецназ как спецназ. Сергей знал, куда шел. Тайком от брата, когда тот приезжал в отпуск, он примерял краповый берет на свою маленькую головенку, и, чтобы придать себе более мужественный вид, сердито хмурил брови перед зеркалом. Он мечтал о настоящем, а не игрушечном автомате, и все приставал к Виталику, чтобы тот рассказал, сколько врагов застрелил. Виталик смеялся и называл его «грозой террористов».

— Виталь, а Виталь, — прицепился он к брату в очередной раз, когда тот, откинувшись в кресле, смотрел какой-то классный, по мнению Сережки, боевик по «видаку». — А что самое главное в спецназе? Пулемет или снайперская винтовка? Или вот такие гранаты, — ткнул Сергей пальцем в экран.

— Эх, братан… самое главное в спецназе — это хорошая погода, — улыбнулся Виталий.

Сергей тогда здорово обиделся на него, но эти слова почему-то запомнил.

Хорошая погода… Спецназу не бывает холодно, спецназу бывает свежо. Утренняя обязательная пробежка в любое время года, турники, брусья, штурмовая полоса, полоса препятствий, стрельбы, «рукопашка», занятия по тактико-специальной подготовке… Дни летели незаметно, оставляя после себя только здоровую усталость в до предела загруженных мышцах. Натертые мозоли на ладонях Сергея лопнули в конце первой недели, превратившись через месяц в твердую, со слезающей после бани кожей, череду выпуклых бугорков. Лицо обветрилось и потемнело от ветра и отраженных от снега солнечных лучей.

«Старики» с новичком держались достаточно ровно и приветливо, хотя никто из них, кроме Ухтыблина и бессменного старшины отряда, не помнил его брата, погибшего двенадцать лет назад. Вообще «дедовщины» в отряде не было ни в каком виде, разве что более младший по возрасту в знак уважения заварит «дедушке» душистый чай после изнуряющего «физо», да и выпьет его вместе с ним.

Практически у всех бойцов были клички, отражающие особенности их характера, привычек, телосложения или прежнего рода занятий. Прозвище было необходимо, так как на боевой операции или при переговорах по рации командир не имел права озвучивать фамилии своих бойцов.

К Сергею обращались просто по фамилии, никак не выделяя его среди общей массы. Достойное «погоняло», как однажды выразился сержант, еще надо было заслужить.