Шестеро смелых и похищение «Европы»

— А ведь и впрямь мысль! — в свою очередь оживился Илья. — Журналюгам только дай повод. Они быстро докопаются до сути. Если дело, конечно, стоящее.

— Вот именно, — кивнул Данила. — Их ничто не остановит. Раскопают. И опубликуют. Таким образом мы всё и узнаем, а заодно и денег подзаработаем. Нам они, по — моему, совсем не помешают. Мало ли что еще придется расследовать. Для этого всегда средства требуются.

— Не понимаю, почему обязательно на расследование, а нельзя просто на себя потратить? — спросила Лиза.

— В этой истории участвовал я, — сердито зыркнул на нее Клим, — а Данила придумал, как действовать дальше, значит, и решающий голос будет за нами. Деньги должны пойти в общий котел на нужды Шестерых смелых.

Лиза обиженно фыркнула.

— Какой ужас, Каретникова, твоего мнения никто не спрашивает, — не упустил случая подколоть девочку Илья.

Лиза вспыхнула. Она терпеть не могла, когда Бородин отпускал при Даниле обидные шуточки в ее адрес.

— Если вас мое мнение не интересует, вообще могу уйти. И деньги мне ваши совершенно не нужны. Я совсем другое имела в виду. Всем вместе пойти, например, в кафе посидеть или еще куда-нибудь.

— Лиза, да перестань ты дуться. — Данила так ей улыбнулся, что обида у девочки мигом прошла. — И вообще, эти деньги сначала нужно еще получить, а мы делим шкуру неубитого медведя.

— Тогда давайте не делить, а зарабатывать, — вмешалась Марфа. — Итак, кто берет на себя звонки в газеты? Этим могу заняться я!

— Нет, не можешь, — решительно возразил Илья. — Мужика — то нашла не ты, а Клим. Ему и флаг в руки.

— Пусть это сделает Данила, у него лучше всех получится, — неожиданно оказал честь другу Клим.

Необходимость рассказывать что — то по телефону совершенно посторонним людям Клима смущала. Вдруг его неправильно поймут? А может, вообще не станут слушать. Или начнут задавать лишние вопросы. Данила как — никак постарше и наверняка быстрее сообразит, что ответить.

— Ну, если ты настаиваешь, — не мог скрыть своей радости Данила.

— Настаиваю, — подтвердил Клим. — Тем более что идея не моя, а твоя.

— Уговорил. Только стой рядом. В случае чего будешь мне подсказывать.

— Это сколько угодно, — переместился поближе к Даниле Ахлябин.

Данила раскрыл одну из газет и, отыскав нужный номер телефона, потянулся к трубке.

Напряженная тишина, повисшая в комнате, разбудила задремавшего было под гул голосов кота. Он широко раскрыл оранжевые глаза и окинул внимательным взглядом всю компанию.

Опять эти человеческие котята что — то задумали! Лица такие сосредоточенные! Новая охота? Пока не очень похоже. Расшуршались тут своими газетами. Данила зачем — то полстола ими завалил. У дедушки позаимствовал. Тот их тоже очень уважает. Каждое утро в киоске около дома свеженькими обзаводится. Куда ему столько? В квартире и так старых полно. А он новые принесет, развернет и после долго их рассматривает и шуршит. Странные существа эти люди. Ведь совершенно неувлекательное занятие! В газетах ничего не двигается и не меняется. Всё там такое рябенькое. То ли дело на мышкину норку смотреть, дожидаясь, когда оттуда вылезет добыча. Занятие и приятное и понятное. Но из газет, как известно, никогда ничего не вылезает. Он, Черчилль, уже сто раз проверял. Однажды, впрочем, случилось. Таракан из стопки вылез. Но это было явное недоразумение. Совсем не этого ждут люди. Иначе бы бабушка таракану обрадовалась. А она кричать начала, ногами топать. Вот и затоптала насекомое. Черчиллю даже не удалось с ним поиграть! А бабушка дедушку потом долго пилила. Мол, зря только деньги тратишь на свою макулатуру, все то же самое по телевизору можно посмотреть, и из него, в отличие от газет, тараканы не выползают.

Только насчет телевизора Черчилль так ничего и не понял. Тараканов — то в нем действительно не было, но и ничего сколько-нибудь похожего на газетную рябь там тоже не наблюдалось. Или, может быть, поэтому дедушка и надевает свои очки, когда садится читать газеты? Возможно, благодаря им он видит не рябь, а что — то совсем другое. Иначе почему дедушка вдруг начинает сам с собой разговаривать — то смеется, то возмущается. Надо как-нибудь попробовать взглянуть на газеты сквозь дедушкины очки. Хотя Данила и безо всяких очков в них с удовольствием таращится. Правда, ведет себя тихо. Не смеется и не возмущается. Только шуршит. Совершеннейшая загадка. Впрочем, коты и люди такие разные. И иногда, пока им что-нибудь объяснишь, весь изведешься.

С Марфой — то еще ладно. Она почти такая же умная, как и он сам. Но вот однажды остался Черчилль вдвоем с дедушкой. Остальные почему — то куда — то надолго исчезли. Он, Черчилль, тогда очень волновался, что навсегда. И вот ему захотелось пить. А поилка была пустая. Дедушка сидел на кухне и читал свои любимые газеты. Черчилль начал ему объяснять: дедушка, мол, воды налить надо. А тот, не отрываясь от газеты, знай себе бубнит:

— Отстань. Я тебе полную миску еды положил, вот и жуй!

А на поилку даже и не взглянул! Сам бы попробовал жевать сухой корм без воды! Посмотрел бы Черчилль на него! Сразу бы дедушка о своих газетах забыл.