Шесть собак, которые меня воспитали

Исторически сложилось, что собак с определенными рабочими качествами разводят в достаточном количестве, если в них есть потребность. А потому численность ротвейлеров резко сократилась. Порода почти исчезла и начала возрождаться лишь в начале двадцатого века благодаря нескольким заводчикам-энтузиастам из Штутгарта. В результате их деятельности появился современный ротвейлер, сочетающий в себе (в улучшенном виде) силу и мужество пастушьих собак, высоко ценимых в Древнем Риме, а также специфику средневековых «собак мясников». Ротвейлеры работают в полиции, несут охранную службу и являются хорошими собаками-компаньонами.

Ротвейлер – собака средней величины, крепкого сложения; ее компактное мускулистое тело покрыто черной шерстью с четкими рыжеватыми отметинами на морде, туловище и лапах. Короткая жесткая шерсть линяет, и ее время от времени надо расчесывать щеткой. Взрослый кобель ротвейлера достигает в холке 60–70 сантиметров, его вес колеблется от 43 до 58 килограммов. Суки имеют от 55 до 63 сантиметров в холке, а весят 36–45 килограммов. (Это еще одна порода, где кобели и суки существенно различаются по внешнему виду: суки мельче и не такие мускулистые, как кобели). Если верить описанию, приведенному в каталоге рабочих собак, ротвейлер обладает спокойным, уравновешенным характером, отличается необыкновенным умом и мужеством, а врожденный инстинкт велит ему защищать дом и членов семьи.

Именно это описание плюс отмеченные во всех книгах о ротвейлерах их мужество, способность к дрессировке, уравновешенность и сыграли решающую роль в моем решении обзавестись собакой этой породы. К тому же про ротвейлеров везде писали, что это «прирожденные охранники». В конце 80-х – начале 90-х годов в стране резко возрос уровень преступности, особенно в городах. Хотя Парк-Слоуп и являл собой оазис покоя и стабильности, слухи о совершенных то там, то тут преступлениях доходили и до нас, мы тоже не чувствовали себя в безопасности. Ко мне в магазин в любой момент мог нагрянуть кто угодно. Мне хотелось иметь собаку, которая сумела бы защитить меня и на работе, и дома. Привлекало и то, что у «ротвейлера высокий уровень интеллекта». У Стенли Корена он стоит на девятом месте: настоящий «собачий гений».

В наши дни владельца ротвейлера так же легко встретить, как и владельца автомобиля. Одиннадцать лет назад я получила в Американском клубе собаководства (American Kennel Club) информацию всего лишь о шести заводчиках, причем пятеро из них жили в штате Огайо.

Я работала шесть дней в неделю и никак не могла отправиться на Средний Запад. Оставалось только просматривать объявления в воскресных выпусках «Нью-Йорк таймс»: так я в свое время нашла Деллу. Мне попалось объявление о продаже щенков ротвейлера в Лонг-Айленде, всего в часе езды от нас. Конечно, продажа щенков с помощью объявления в газете свидетельствует, что заводчик не очень известен, но я подумала: «Кто знает, там могут быть вполне приличные щенки». У меня тут же созрел план мы могли бы все вместе поехать за город, пообедать и заодно посмотреть на щенков. И как-то утром мы всей семьей отправились в первый раз в жизни посмотреть на щенков ротвейлера. Они – все девять – были очаровательны. Очень милой была хозяйка и ее двое детей, увлеченно возившихся со щенками во дворе; те, в свою очередь, были дружелюбны, общительны и своим поведением как будто говорили «Робких среди нас нет!» Они легко шли на контакт и были прекрасно социализированы. Однако их экстерьер оставлял желать лучшего. При всем своем очаровании все девять щенков, даже на мой непросвещенный взгляд, не соответствовали стандартам: слишком хрупкий для ротвейлера костяк, слишком маленькие головы; своим сложением они больше напоминали щенков далматина. Короче говоря, это были «нетипичные ротвейлеры», результат явно дилетантского разведения. Зато хозяйка была очень жизнерадостная и открытая, она даже показала нам фотоснимок, сделанный в момент вязки ее суки с кобелем (экстерьер которого, увы, оставлял желать лучшего), чтобы познакомить нас с отцом всей этой жизнерадостной компании, копошившейся под ногами и теребившей шнурки наших ботинок. Я поблагодарила хозяйку за гостеприимство, сказала, что мы подумаем, попрощалась с ее детьми, погладила щенков, и мы уехали.