Шесть из восьми

– Нет, – покачала головой Вика, уплетая картошку с котлетой. – Точнее, я родилась в Карелии, но мать увезла меня в Питер ребенком после развода с отцом. Но у нас остались здесь родственники, я часто ездила в Карелию на каникулы, на Валааме как-то в туристическом лагере была. Ну и пришлось вернуться сюда пару лет назад, когда у отца начались проблемы со здоровьем.

– А как он сейчас?

– Умер, – мрачно произнесла следовательница.

– Ой, извините…

– Да ничего, – отмахнулась Вика. – Мы не прям чтобы сильно общались, но на старости оказалось, что помочь ему больше некому, так что я перевелась в Сортавалу и пожила с ним последний год. Теперь вот наследство оформила, нашла покупателей на квартиру и буду возвращаться в Питер.

Вика откусила еще кусок котлеты и по взглядам окружающих поняла, что выглядит сейчас как последняя сволочь, которая вернулась к отцу ради наследства. Особенно цинично ухмыльнулся Сергей, пригубивший клюквенную настойку, заботливо поставленную на стол хозяйкой. Да и пусть. Не рассказывать же им про то, что мать запрещала отцу с ней видеться и заставляла называть отчима «папой», что она с трудом разыскала родного родителя, когда он был уже при смерти. Да и вообще, весь этот побег был попыткой переключиться после тяжелого развода. Нет, это все не для них. Лучше выглядеть циничной стервой. К таким меньше вопросов.

– А вы всю жизнь на Валааме живете? – обратилась Вика к хозяйке.

– Да, – кивнула женщина. – Я здесь родилась, потом педагогическое училище окончила, ну, и вернулась. Мне не хочется отсюда уезжать. Я люблю свой дом. Когда школа еще здесь была, начальные классы учила. Теперь при монастыре, в лавке, тут другой работы нет. Зато хоть не выселяют пока, здесь же почти простых жителей не осталось… Мы оба с Пантюшей здесь работаем, так что пока держимся. Опять же летом огород, все свое. А что я буду делать в квартире в Сортавале?

Во взгляде хозяйки чувствовалась грусть. Вика слышала о том, что монастырь активно заставлял «гражданских» покинуть остров, даже выкупил за свой счет квартиры в городе, и оставаться на острове можно было, лишь работая при монастыре. Даже полицейские и пожарные сюда в основном приезжали на вахту. Пантелей и его семья были редким исключением.

– А вы, Сергей, тоже всю жизнь здесь прожили? – спросила Вика егеря.

Сергей, дожевав кусок соленого огурчика, размеренно произнес:

– Родился здесь, после школы ушел в армию, в Карелии в погранслужбе был, а дальше по контракту в Чечню уехал. Какое-то время жил на юге.

– Жена, дети? – спросила Вика. И тут же осеклась: «Ну что за допрос, да и, главное, зачем?»

Сергей перехватил ее взгляд и, кажется, едва заметно усмехнулся. Неужели заметил интерес? А, ну и пусть. Настойка позволяла быть легкомысленной.

– Был женат, – ответил Сергей, глядя в глаза Вике. – Под Ставрополем жили. Но не срослось. Двое детей осталось. После развода вернулся на службу на финскую границу, а в сорок два вышел на пенсию. С тех пор егерем работаю в родных местах.

– И не надоедает? – с интересом спросила Вика. – Ведь все одно и то же.

– Да нет. Люди разные приезжают, общаешься. Природа опять же, другой такой не найдешь. – В голосе Сергея, то ли разморившегося от настойки, то ли просто сильно уставшего, звучала какая-то тоска. Но лезть и расспрашивать не хотелось. – Это вот молодежи надо все куда-то стремиться, чего-то искать, а нам уже просто хочется спокойно стареть, – продолжил он.

– Дядь Сереж, ну не всегда ж так было, – улыбнулся Пантелей, чьи щеки тоже порозовели от алкоголя. – Вот у нас здесь сюрпризов хватает. Видите, тайник какой нашелся на острове. Старенький явно. Возможно, как раз монастырские сокровища.

– Нашел кто-то потерянные святыни… – задумчиво произнесла хозяйка.

– Думаете, там прятали что-то со времен эвакуации монастыря? – спросила Вика.

– А кому еще мог бы тайник в земле понадобиться? – поинтересовалась мама Пантелея. – В храмах на острове лишь жалкие крохи от того благолепия, что было век назад. Когда сюда пришла советская власть, монахи бежали в Финляндию. У них там и сейчас есть монастырь – Новый Валаам называется. Там многое из нашей старины. Но далеко не все. Часть так и пропала. Монахи же думали, что большевики здесь ненадолго, и надеялись вернуться. Только во время войны тут опять стала финская территория, и монастырь пытались возродить, но тогда все под обстрелами было, не до красоты. А потом снова все закрыли. Периодически поисковики сюда приезжают копать. Муж тоже по молодости копал. Да и Пантелей, рассказов понаслушавшись, подростком по островам мотался. Сереж, ты тоже небось все мечтал сокровища найти?

Сергей пожал плечами:

– Да было дело, за компанию. Но никогда в это особо не верил. Не бывает так в жизни – нашел и все, счастье привалило. Скорее уж пашешь, пашешь – и все в нищете. Не выберешься.

– Ну все равно, хоть немного-то заработал. Сам же говорил, что в Питер собираешься переезжать. За квартиру задаток внес…