Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Присядьте на канапе, – проговорил Холмс, опускаясь в свое кресло и перебирая кончиками пальцев, что он всегда делал во время рассуждений. – Я знаю, милый Ватсон, что вы разделяете мою любовь ко всему странному и выходящему из пределов обыденной серенькой жизни. Вы обнаружили ваше пристрастие тем энтузиазмом, который побудил вас записывать и, простите за выражение, несколько разукрашивать многие из моих маленьких приключений.

– Действительно, ваши дела всегда чрезвычайно интересовали меня, – заметил я.

– Помните, недавно, прежде чем мы занялись очень простой проблемой, представившейся нам в лице мисс Мэри Сазерленд, я говорил, что в жизни встречаются такие странные положения и необыкновенно сложные случайности, какие не может выдумать никакое воображение?

– И я осмелился высказать свои сомнения насчет этого предположения.

– Да, вы высказали ваши сомнения, но, тем не менее, вам придется согласиться с моей точкой зрения; иначе я буду громоздить перед вами факт за фактом до тех пор, пока ваш разум не сломится под тяжестью их, и вам придется признать правоту моего взгляда. Вот мистер Джейбз Вилсон был так добр, что навестил меня сегодня утром и начал рассказ, который обещает быть одним из самых странных, слышанных мною за последнее время. Вы слышали мое замечание, что большинство самых странных и необыкновенных явлений очень часто связано не с важными, а, скорее, с более мелкими преступлениями, а иногда даже и с теми случаями, в которых является сомнение в наличности преступления. То, что я слышал в данном случае, не дозволяет мне сказать, есть ли тут преступление или нет, но события, рассказанные мне, принадлежат к числу самых странных. Может быть, мистер Вилсон, вы будете так добры, что повторите ваш рассказ. Прошу вас не только для того, чтобы дать моему другу доктору Ватсону возможность выслушать все сначала, но и для того, чтобы услышать из ваших уст малейшие подробности этой необыкновенной истории. Обыкновенно при малейшем указании на ход событий я начинаю вспоминать о множестве подобных случаев. Но здесь я должен признаться, что имею, по моему мнению, дело с фактами, единственными в своем роде.

Толстый клиент выпятил грудь с несколько гордым видом и вытащил из внутреннего кармана пальто грязную смятую газету. Пока он просматривал объявления, вытянув шею и разглаживая рукой лежавшую у него на коленях газету, я смотрел на него, стараясь, по примеру моего товарища, вывести какие-либо заключения из одежды и вида этого человека.

Наблюдения мои не были особенно успешны. Посетитель оказался самым обыкновенным британским торговцем, толстым, напыщенным и неповоротливым. На нем были несколько мешковатые серые брюки, не очень чистый черный сюртук, расстегнутый на груди, и темный жилет, на котором виднелась тяжелая бронзовая цепочка с привешенным к ней, в виде украшения, четырехугольным кусочком какого-то металла. Рядом с ним на стуле лежали поношенный цилиндр и выцветшее коричневое пальто со смятым бархатным воротником. Вообще, несмотря на все мои старания, я не мог найти в этом человеке ничего замечательного, за исключением разве огненных волос и выражения сильного горя и неудовольствия на его лице.

Шерлок Холмс зорко взглянул на меня и, улыбаясь, покачал головой на мой вопросительный взгляд.

– Из моих наблюдений я не могу вывести ничего, кроме очевидных фактов, что он был несколько времени чернорабочим, нюхает табак, принадлежит к масонам, побывал в Китае и очень много писал в последнее время, – сказал он.

Мистер Джейбз Вилсон привскочил на стуле и устремил глаза на моего приятеля, не снимая пальца с газеты.

– Скажите, ради бога, как вы узнали все это, мистер Холмс? – спросил он. – Как вы, например, узнали, что я был чернорабочим? А ведь это сущая правда, я был корабельным плотником.

– Узнал по вашим рукам, сэр. Ваша правая рука значительно больше левой. Вы много работали ею, и потому мускулы на ней развиты гораздо больше, чем на левой.

– Ну, а почему же вы узнали, что я нюхаю табак и принадлежу к франкмасонам?

– Не стоит даже затруднять вас объяснениями по этому поводу, тем более, что вы несколько даже нарушаете строгие правила вашего ордена, нося булавку с изображением циркуля и наугольника[8].

– Ах, да, я и забыл об этом. Ну, а насчет того, что я много писал за это время?

– Отчего же у вас правый рукав так блестит на протяжении пяти дюймов, а на левом видно вытертое пятно, как раз в том месте, где вы опираетесь локтем об стол?

– А Китай?

– На правой руке, выше кисти, у вас имеется изображение рыбы. Такая татуировка делается только в Китае. Одно время я немного занимался изучением татуировок и даже писал об этом. Нежная розовая раскраска чешуи рыбы свойственна только Китаю. К тому же на цепочке у вас висит китайская монета, что еще более упрощает дело.

Мистер Джейбз Вилсон громко расхохотался.

– Ну, вот уж не ожидал! – проговорил он. – Сначала-то я подумал, что вы действительно определили что-то необычайно умное, а теперь вижу, что ничего тут особенного нет.