Шерлок Холмс и запертая комната

Я украдкой посмотрел на своего товарища, но его равнодушно-невозмутимый вид ни о чем не говорил. И даже создалось такое впечатление, что он совсем не слышал звонка.

Но вот мы услышали скрип ступенек на лестнице.

– К вам посетитель, – степенно произнесла миссис Хадсон – худенькая миловидная женщина средних лет, заглядывая в приоткрытую дверь.

Она отступила в сторону и на пороге нашей гостиной в полутьме слабого освещения вдруг возник девичий силуэт, всем своим обликом навевая тревогу. Мы оба поспешно встали.

Девушка переступила порог и я невольно замер и сердце мое екнуло в нехорошем предчувствии.

– Мистер Холмс? – в необычайном волнении спросила она, приподнимая вуаль и буквально с мольбой глядя на меня (я был ближе всего к ней), тут же околдовав своей молодостью и красотой. И необычайной бледностью, отчего сразу же захотелось броситься ее защищать и спасать – не важно, от кого или от чего.

– К вашим услугам, мадам, – ответил мой друг, слегка наклонив голову и девушка тут же перевела взгляд, пристально разглядывая Холмса, словно решая – сможет ли он справиться с ее проблемой или нет.

Я с надеждой повернулся к своему другу – все какие-то деньги! Да и, честно говоря, мне бы очень хотелось, чтобы эта девушка заходила к нам снова и снова – чтобы узнать, например, как продвигается расследование по ее делу. Мы бы неторопливо пили бы чай, совместно обсуждая всяческие нюансы… И от этой картины у меня заныло на душе, и я искренне встревожился – что это вдруг такое случилось со мной? Никогда такого ведь не было!

– Пожалуйста, простите за столь раннее вторжение, – устало опустив плечи, еле слышно прошептала она. – Я пришла… пришла…

Девушка вдруг замолчала. Молчал и Холмс, ожидая продолжения. Я же, совершенно не понимая, что происходит, просто смотрел на нее, и сердце мое почему-то бешено стучало. И я все смотрел и смотрел, не в силах оторвать взгляд, и понимал, что веду себя бестактно, да и пауза затянулась и необходимо что-то сказать.

– Довольно теплая погода для этого времени года, – наконец выдавил я через силу ледяным безразличным голосом, покрывшись при этом мелким потом. – Однако всегда есть шанс подхватить простуду, особенно если комната не защищена от сквозняков и недостаточно заперта.

Это безобидное замечание, которое, впрочем, стоило мне огромных трудов, произвело самое неожиданное впечатление. Секунду-другую посетительница смотрела на меня широко раскрытыми серыми глазами – и сердце мое забилось еще сильнее, – а затем сдавленно воскликнула:

– Запертая комната! Боже мой – запертая комната! – в ужасе закрыла она свое лицо обеими ладошками.

Девушка вдруг пошатнулась, падая на коврик перед камином – явно в глубоком обмороке. К счастью я мгновенно среагировал на это и успел подхватить ее сзади за подмышки, невольно коснувшись ее тела, затянутого в корсет. Естественно, я покраснел, волнуясь еще сильнее, но рук не одернул, иначе бы она стукнулась затылком об пол. Напрягшись, я аккуратно опустил ее на коврик.

Не на шутку перепугавшись, Холмс быстро налил из графина в рюмку воды, и поспешно добавил немного бренди (по счастью бутылка стояла рядом с графином).

– Как ее состояние, Ватсон? – в сильнейшем волнении пробормотал Холмс, держа рюмку в руках и глядя на нас сверху вниз. – Что с ней?

– Обычный обморок, – ответил я, по профессиональной привычке успев быстренько взглянуть на ее зрачки и замерить пульс, причем, почему-то оба этих простых действия необычайно взволновали меня. – Надо бы ее пересадить в кресло.

Стоя на коленях возле нашей посетительницы я поднял голову и посмотрел на Холмса, но тот только растерянно показал на рюмку с бренди в своей руке. Я вздохнул и снова повернулся к нашей таинственной посетительнице. И в бессознательном состоянии она была ужасно красива! Почему-то изрядно волнуясь, я просунул руку под эту очаровательную головку и мягко придержал ее затылок. И заволновался еще больше. Предварительно напрягшись, слегка приподнял ее за плечи, придерживая под тонкой нежной шейкой, после чего вторую руку просунул ей под талию и попытался оторвать девушку от пола. На удивление она оказалась очень легкой! Но поза у меня была не очень удобной и поэтому я недовольно взглянул на Холмса, который так и стоял с рюмкой бренди. Но, видя, что помощи от него не дождаться, я, кряхтя, выпрямился, предварительно встав на колени. Покачнулся.

– Холмс, черт возьми! Да помогите же! – невольно вырвалось у меня.

Холмс, по непонятной мне причине по-прежнему не выпуская рюмку с алкоголем, тем не менее подскочил ко мне довольно быстро и, суетясь, помог переложить нашу посетительницу в любимое кресло Холмса – так как оно располагалось ближе всего к камину.

Какое-то время мы – двое довольно молодых людей – глупо смотрели на беспомощное тело худенькой стройной девушки, на ее невольно приоткрытое платье.

– Джон, дружище, – наконец нарушив молчание, в сомнении произнес Холмс, с каким-то детским испугом глядя на неподвижную девушку. – Может, ты что-нибудь сделаешь с ней? Жалко будет, если она умрет. Да и с деньгами у нас туго.